Зато из-за буйства стихии пострадали высоковольтные линии. Коля лично наблюдал, как молния ударила в крепкую металлическую опору, после чего фарфоровые изоляторы натурально взорвались, а толстые провода, разбрасывая брызги ослепительных искр, упали на землю. Стихия повредила и магистральный газопровод, что шёл километрах в пяти от Усть-Лимана, и теперь над местом аварии колыхался двадцатиметровый огненный факел, который почему-то никто не спешил тушить. В итоге электричество и газ пропали, да так больше и не появились.

Сухая гроза не прекращалась больше недели, воздух стал серым от дыма горящих лесов, а люди оглохли от беспрерывных раскатов грома. Потом начались затяжные дожди, перешедшие в ливни. Потоки воды очистили воздух, но на смену пеплу и копоти пришло наводнение. Ручейки превратились в бурные реки, а Волга поднялась настолько, что противоположный берег полностью скрылся под водой. Мутный поток играючи тащил по течение легковушки, брёвна и полузатопленные баржи, которыми никто не управлял. Коля тогда подумал, что явно прорвало плотину на водохранилище, иначе откуда бы взяться такому невероятному паводку?

Люди метались по улицам, не понимая, что им теперь делать. Связь с внешним миром по-прежнему отсутствовала, извне в посёлок никто не приезжал, но хуже всего было то, что и покинуть Усть-Лиман оказалось невозможно. Те, кто пытался уехать, попали под удары молний, которые жгли автомобили похлеще управляемых ракет. Храбрецов, пытавшихся вытащить сгоравших заживо людей, постигла та же участь, как и тех, кто надеялся покинуть поселок пешком. Три с половиной тысячи человек оказались запертыми в границах своего поселения.

Люди, как это принято в непонятных ситуациях, бросились скупать продукты. Из магазинов вымели сначала гречку и сахар, а следом и всё остальное. Коля с тётей Наташей убили несколько часов на длиннющие очереди, в которых то и дело вспыхивали потасовки. Им удалось добыть несколько пачек макарон, круп, чая, соли и десяток банок консервов. Они купили бы и больше, но наличка закончилась, а банковские карты без электричества и связи превратились в бесполезные куски цветного пластика.

– Офигеть просто! – в сердцах бросил Коля, – у меня денег хватит, чтобы скупить весь этот магазинчик с потрохами, а я не могу взять пару килограммов муки!

Он оказался в таком положении не один, а потому спрос на наличные взлетел до небес. Как и цены в магазинах. Впрочем, местная инфляция продолжалась недолго – ровно до тех пор, пока владельцы магазинов не прекратили продавать продукты. То ли сообразили, что самим понадобится, то ли хотели подождать, когда цены из заоблачных превратятся в космические. Но только закончилось это плохо. Русский мужик всегда отличался тем, что ежели его допечь, то мало не покажется никому.

Разгоряченная толпа при подстрекательстве вездесущих бабок успела разгромить на рыночной площади два магазина, прежде чем подоспели полицейские. Майор Никитин – начальник поселковой полиции, пригрозил пристрелить особо рьяных погромщиков, после чего люди начали разбредаться, унося с собой награбленное. Этот случай с разгоном был последним проявлением прошлой цивилизованной жизни и стал первой ласточкой жизни после Апокалипсиса. Только об этом ещё никто не догадывался.

На следующий день после беспорядков Коля едва не отправился на тот свет. Виной тому был провал в почве, образовавшийся после землетрясений к югу от Усть-Лимана. Саня и Миха Селезнёвы примчались к Николаю и, перебивая друг друга, начали делиться впечатлениями от посещения провала. На шум выглянул Антон Королёв, и вскоре все четверо отправились поглазеть на природное чудо.