Мы жители улиц, – простые бродяги,
Которых оставили здесь умирать…
Но мы выживали, гуляли дворами,
Любили свободу и с грустью в глазах,
Как волки луне выли песни ночами
И тлела надежда в собачьих сердцах…
Надежда на то, что найдется однажды,
На свете хотя бы один человек,
Который погладит и искренне скажет,
– Пойдёмте ребята, возьму вас к себе…
Стойко Артём
Костёр любви.
Ты нежно прижимаешься к плечу,
Ведь для меня ты самая родная.
Мы у костра… Костра из наших чувств,
Но все костры когда-то догорают…
С любовью так же – что я должен сжечь?
Что должен дать, чтоб вновь она пылала?
Как раньше, радость самых первых встреч?
Ей жара от обыденности мало…
Заботу, доброту, а может страсть?
А может уважение и честность?
И если мне придётся всё отдать —
Я всё отдам… Чтобы любовь воскресла…
Пожертвовать себя готов костру —
Пускай пылает ярко пламя наше!
Все жарче разгораясь на ветру,
Ведь если любишь – жизнь намного краше…
Стойко Артём
В память о детях Беслана.
Спортзал.
Но не слышно ни юного смеха
Ни стука мячей.
Лишь молитвы звучат…
Здесь детские крики
проносятся эхом,
Средь сотен гвоздик
и горящих лампад…
На стенах обшарпанных
фото повсюду!
Не воинов…
Сотен невинных детей.
Хочу попросить,
помолчите минуту,
За всех кто не дожил,
до нынешних дней.
За тех,
кто стал жертвой
ужасных событий…
Забыть невозможно:
Сентябрь, Беслан,
Линейка, звонок, детский крик;
– Помогите!
И этот чудовищный,
школьный капкан…
Навеки застывшие юные лица
Как будто пытаются,
что-то сказать…
А рядом в слезах,
продолжает молиться
В час поздний,
одна,
поседевшая
мать…
Стойко Артём
Роман под названием жизнь…
В известном романе одном,
Страниц не воротишь назад.
Шуршат они ночью и днём,
Меняя восход на закат…
Осядет закончив полёт
Меж строками пух тополей,
Зарница внезапно мелькнёт
И плавно потонет во мгле…
Останется зной позади
И лето прошепчет, – Пока…
Захлещут по крышам дожди,
Нальются свинцом облака…
Чуть слышное пение птиц
И вальс пожелтевшей листвы —
Одна из начальных страниц,
Тоскливой, осенней главы.
Где каждый последущий лист,
Размазаней всё и серей…
Как вдруг, новый – девственно чист,
Блестит миллионом огней.
Вуалью укрыла зима,
Просторы Сибири родной.
Морозом пронизан роман,
Предпраздничной всей, суетой…
Листая страницы вперёд,
Всё дальше, где солнца лучи
Теплом превращают весь лёд,
В журчащие всюду ручьи,
К цветущей главе подойдём,
А в ней пробуждаясь от сна,
Всё красочней лист за листом,
Рисует картины весна…
В романе по кругу бегут,
Зарницы, дожди сентября,
Морозы, Победный салют
И красного лета заря…
Сезонной чертой перемен,
Отмечены в нём рубежи…
Цените же каждый момент,
В романе с названием «Жизнь»…
Светлана Сапронова
Неожиданная пьеса-экспромт, написанная в соавторстве с Александром Беловым.
ЖЕНА:
Он обещал мне вечную нирвану,
А сам всегда то занят, то храпит.
Пора столкнуть любимого с дивана,
Подсунув ему в мысли «динамит».
Скажу ему я строго, не балуя :
– Сейчас же два билета в кинозал,
Последний ряд, места для поцелуев,
И никаких мне «завтра» и «устал»!
МУЖ:
– Да ты рехнулась, видно, от безделья,
Какой ещё тебе, блин, кинозал?!
Садись, давай, скорей за рукоделье,
Пока твой муж с диванчика не встал.
Представь на миг блондинистой головкой,
А если враг припрется к воротАм?
Я не ленивый, это лишь уловка,
Всё для того, чтоб быть защитой вам.
ЖЕНА:
– О рыцарь, охраняющий диван!
Раздвинь хотя бы тесные границы.
Но поздно, мужа смежились ресницы.
Провален мой вечерний дерзкий план…
МУЖ:
– Не отвлекай, ты видишь, я не сплю,
Всего лишь притворяюсь крепко спящим.
Ещё разок тебе я повторю,
Не муж тебе я, а кинжал разящий!
ЖЕНА:
– Кинжал?! Ты бредишь, ножны заржавели,
И языком шевелишь еле – еле.
Опять домой явился, видно, пьяный,