Экран разделился пополам волнистой линией соприкосновения двух стихий. Сверху медленно падал водяной шар, а снизу, как отражение, поднимался воздушный пузырь.

– Подобное тянется к подобному, – доносилось из динамика ноутбука. – В нашем случае капля, падающая в океан, и пузырёк, вздымающийся из пучины, неизбежно возвращаются к своим изначальным стихиям.

Картинка на мониторе пришла в движение. Воздух и вода плавно закручивались в спираль, образуя символ «Инь-Ян», а капля и пузырёк, подхваченные круговым движением, превратились в светлую и тёмную точки.

Послышался стук, и в дверь просунулась мокрая голова Андрея.

– Чувак, глазунья уже остыла, – сообщил он. – Лично я чертовски голоден.

Бек спохватился и посмотрел на часы. Встреча с Дианой была назначена на полдень. Времени оставалось катастрофически мало. Он вскочил из-за стола.

– Пожалуй, тебе придётся обедать одному, – сказал Бек, открывая шкаф.

***

В третьем часу пополудни Бек и Диана катили на «мустанге» по Лонг-Айленд-Сити, направляясь в сторону тоннеля Куинс – Мидтаун.

– Сначала я пожалела, что не пошли на комедию, – с улыбкой говорила Диана.

Бек безучастно смотрел на дорогу.

– Слава богу, всё закончилось хэппи-эндом! – облегчённо вздохнула она.

Он отрешённо молчал.

– Бек, – осторожно позвала его Диана.

Тот ясный июньский день шестилетний Бек и его родители провели на берегу широкой реки.

Отец наломал сильными руками плоских свинцовых решёток аккумулятора в пустую консервную банку и расплавил свинец над огнём.

Бек и мама с интересом наблюдали за тем, как отец выливает серебристую жидкость в овальное углубление в земле. «Грузило почти готово», – отец потрепал Бека по голове. Бек восторженно захлопал в ладоши: «У меня будет своя удочка!» Мама улыбнулась, и на её округлом, как полная луна, лице появились красивые ямочки.

Взгляд Бека стал одержимым. Впереди на светофоре загорелся красный свет. «Мустанг» двигался к перекрёстку, не сбавляя хода.

– Бек? – недоумевающе произнесла Диана, переводя взгляд со светофора на его лицо. – Ты в порядке?

В тот день Бек поочерёдно сдавал родителям «экзамены». Сначала отцу – выбрасывая по лапам боксёрские «двоечки», а потом маме – выразительно читая вслух книгу. Мама с гордостью слушала сына, а отец благодарно улыбался ей.

Бек стиснул челюсти. Его глаза заволокла пелена скорби.

– Бек, – встревоженно сказала Диана. – Что с тобой?! Бек!!

«Мустанг» на всём ходу влетел на перекрёсток на красный свет. Справа наперерез мчал оранжевый грузовик. Диана зажмурилась, прикрываясь ладонями, и пронзительно закричала:

– Бе-е-ек!!!

Раздался мощный сигнал, завизжали тормоза. «Мустанг», дрифтуя, ушёл влево. Грузовик, резко вильнув вправо, пронёсся в нескольких дюймах от «мустанга».

Машина замерла у обочины. Бек сидел, упёршись лбом в руль. Диана ошарашенно глядела на Бека. Он устало поднял веки и повернул к ней лицо.

– Прости, – сказал он охрипшим голосом. – Этот фильм… Он напомнил мне о родителях…

Они возвращались в сумерках. Их белый «москвич» въехал на перекрёсток на зелёный сигнал светофора. Отец и мама сидели впереди, а Бек сзади. Оранжевый автобус слева на скорости врезался в «москвич» и опрокинул его в сточный бетонный арык.

– Мы возвращались домой, – снова заговорил Бек, выруливая с обочины, – и нас ударил автобус… Водитель автобуса уснул за рулём. Родители скончались на месте, а я чудом остался жив. Только зрение нарушилось.

Диана с грустью посмотрела на Бека.

– Мне очень жаль, – сказала она и потупила взгляд.

– Два года я жил с бабушкой… – Бек тепло улыбнулся, вспомнив лучистое, изрезанное глубокими морщинами лицо добрейшего на свете человека.