***

Кхокху в нетерпении ожидала Аманат.

« Негодная девчонка, совсем забыла про меня. Наверное, где то с подружками обсуждает убийство Вацу. Пойду к ней сама» – решила она, и тут же услышала голос Аманат:

– Кхокху ты дома? Выйди сюда.

Девушку не пришлось просить дважды.

– Ну что разузнала?

– Старшина объявил аульный сход, – рассказывала Аманат, – все считают, что Вацу убил Абу. Там нашли его жакх.

– Хорошо я всё поняла, а скажи, Баха или Хазболат тоже были на сходе.

– Нет, – покачала головой та, – они только что приехали.

– А ты откуда знаешь?

– Сама их видела.

– Послушай Аманат. Можно тебе попросить сделать кое, что для меня?

– Конечно Кхокху. Мы же подруги! А что сделать?

– Нужно чтобы ты пошла к Хазболату и передала ему кое, что от меня. Не знаю, как ты это сделаешь, но мне это очень важно.

– Подумаешь задача! Попрошу братишку Абубакара, он вызовет Хазболата, а я ему всё передам.

– Но помни! Об этом кроме тебя и Хазболата никто не должен знать!

– Всё сделаю, как ты просишь Кхокху.

– Хорошо, скажи Хазболату, что мне необходимо с ним поговорить. Пусть ждёт меня у Мечика, напротив сакли моей тётки Пердоз.

***

Абу раз десять порывался вскочить на коня и ехать в аул, но в последний момент передумывал. Баха и Хазболат помнят о нём и не оставят его в беде. Он успокаивался.

«Но Кхокху!» – пулей проносилось в его мозгу.

А если она поверит в то, что он убил Вацу?! Нужно поехать к ней, всё объяснить. Опять он вскакивал, но никуда не ехал. Перед самым закатом приехал Хазболат.

– Держи брат, оголодал совсем, – сказал он, протягивая узелок, – как ни как весь день, ни чего не ел.

Абу развязал узел, там лежали куски варёного бараньего мяса, ячменные лепёшки.

– Ну что в ауле? – спросил он.

– Плохо дело, – вздохнул Хазболат, – старшина собрал аульный сход, там все решили, что Вацу убил ты. Умар и его братья прямо там же заявили, что отныне ты их кровник, аульный сход поддержал их, заявив, что ты изгоняешься из аула, и каждый может убить тебя, отомстив за Вацу. Умар с братьями подступились было к нам с Бахой, требовали выдать, где ты находишься, но брат им объяснил, что к чему.

– Как там моя мать?

– А ты как думаешь? – горько усмехнулся Хазболат. – Я виделся с ней, пытался успокоить, но сам понимаешь, какое тут может быть успокоение. Кстати, это не все новости.

– Есть ещё? И тоже плохие?

– Это уж тебе решать, – улыбнулся Хазболат, – я виделся с Кхокху, она просила передать тебе, что не верит тому, что говорят о тебе.

– Я хочу немедленно повидаться с ней! – вскочил на ноги Абу.

– Как же ты собираешься это сделать?

– Поеду в Иласхан Юрт.

– Как только ты въедешь в аул, тебя пристрелят как бешеного пса.

– И что ты что предлагаешь?

– Завтра вовремя утренней молитвы, увидишь её в известном тебе месте. После чего спрячешься в овраге, около Майртупа и будешь ждать меня или Баху. Ну а теперь мне пора ехать, дай мне своего коня, в аул пойдёшь пешком, так удобнее. До встречи брат.

После отъезда друга, Абу завернулся в бурку и уснул. Теперь он был спокоен.

***

Поздно вечером Юсап размышлял сидя у очага.

– Отец, ты так и будешь сидеть в темноте? – услышал он за спиной голос сына.

– Зажги свечи. Я задумался, и не заметил, как стемнело.

– О чём же?

– Из головы у меня не выходят слова Кхокху. Вздумалось же девчонке влюбиться в этого Абу! Вон оно как всё обернулось.

– А мне кажется, что ситуация не такая уж безнадёжная. Абу исчезнет из Иласхан Юрта, и скоро Кхокху совсем забудет его. Девчонки быстро влюбляются, но так, же быстро забывают своих любимых.

– Хорошо бы, – вздохнул Юсап.

– Поверь мне папа, так и будет. Теперь самое время дать знать Тошо, что ты согласен выдать за него Кхокху.