– Орден на ленте требуется одевать в торжественных случаях. Таких, как этот. Кольцо всегда нужно носить на указательном пальце правой руки. Такое правило введено, чтобы члены ордена всегда могли узнать друг друга при встрече. Они обязуются никогда не скрещивать между собой мечи. Любое недоразумение, между рыцарями или дамами ордена, должно быть разрешено только на суде патрона ордена, то есть его сиятельства маркиза ле Гри де Каверака. Члены ордена обязуются всячески поддерживать патрона ордена.

Капитан еще раз поклонился и попытался одеть кольцо на указательный палец. Однако, у капитана оказались чрезвычайно толстые пальцы. Он смог натянуть кольцо только на первую фалангу. Увидев тщетность усилий, он немного нахмурился и положил кольцо обратно в шкатулку, а шкатулку убрал в карман.

Тем временем маркиз уже повернулся спиной к гостям. Он, сделав несколько шагов, и обведя присутствующих взглядом, громко объявил:

– Я приглашаю всех присутствующих на скромный ужин, посвященный новоиспеченному кавалеру ордена Лаврового Листа!

Раздались аплодисменты. Со всех сторон зала к фон Гейделицу устремились царедворцы маркиза, поздравляя его с наградой и громко восхищаясь его подвигом.

К брату Гуго и тамплиеру подошли дю Перш и д’Бюрри.

– Полагаем, до конца ужина наш новый рыцарь будет недоступен, – сказали они, – но мы хотим вас предупредить, что после ужина начнется самое интересное. Мы затеяли отличную холостяцкую пирушку. На ужине не до веселья – слишком много дам и слишком все чопорно. В присутствии его светлости не то, что рассмеяться – громко говорить нельзя. Зато после ужина повеселимся на славу!

Брат Гуго и де Антре поклонились в знак согласия. В этот момент лакей объявил, что кушать подано. Все потянулись в соседнюю залу, где уже был накрыт стол.

Едоки рассаживались под орлиным взором барона д’Эперне и своры его лакеев. Стоило одному из гостей попытаться усесться не по рангу, рядом с ним тут же возникал лакей и направлял заблудшую овцу на путь праведный.

Фон Гейделиц оказался по левую руку от хозяина замка, правое кресло пустовало. Очевидно, это место принадлежало маркизе, так и не пожелавшей спуститься. Де Антре оказался чуть поодаль от францисканца. Брат Гуго естественно, не рассчитывал оказаться рядом с хозяином. Его посадили достаточно близко, чтобы он мог считать себя польщенным. Артура посадили в самом конце стола, «ниже соли», но юный оруженосец ни капли не расстроился – он оказался в самом цветнике из очаровательных юных фрейлин.

Ужин шел своим чередом, очень чопорно и чинно. Все говорили или шепотом, или молча жевали, уткнувшись в тарелку. Лишь изредка звякнет нож или стукнет стакан. Вино подали только после четвертой перемены блюд. Один тост провозгласил маркиз, одним тостом ответил фон Гейделиц. Гости попросили капитана рассказать о стычке с бандитами, что он и сделал, со множеством подробностей, перемежая свой рассказ «alarm», «ansturm», «zu kämpfen», «donnerwetter». Дамы, сидевшие неподалеку, не забывали вскрикивать, ахать и охать.

Брат Гуго понял, что ужин близится к завершению, когда в боковой нише появились музыканты. Один держал в руках лютню, второй флейту. Кое-кто из присутствующих, увидев этот знак, стал подниматься из-за стола. Музыканты взяли первые такты кастильского менуэта.

Францисканец понял, что пора уходить. Он стащил к себе в сумку, со стола, пару отличных куриных тушек, бутылку вина, краюху хлеба и несколько кусков сыра, завернув их в платок. Оглянувшись по сторонам, он наметил себе путь к отступлению.

Брат Гуго медленно выбрался из-за стола и направился к выходу. Изо всех сил стараясь показать, что никуда не торопится, он преодолел уже две трети пути. Тем не менее, когда до спасения оставалось три шага, ему на плечо легла крепкая рука. Он повернулся. Перед ним стояли д’Бюрри, д’Эперне и дю Перш.