После комплекса дыхательных упражнений окончательно обретаю равновесие, открываю полумертвый чат с Олегом и быстро набираю сообщение:

«Привет. Можешь занять десятку до аванса?»

«Недорыцарь» отвечает на вопрос не сразу, долго жалуется на кредиты и непредвиденные траты, мнется и юлит, но фраза: «Приезжай ко мне. Прямо сейчас», — как обычно, действует на него магически.

***

12. Глава 12

Час спустя нервный запыхавшийся Олег сбрасывает у моего порога кроссовки, поправляет толстовку и с видом хозяина вальяжно вваливается в квартиру.

— Привет! С праздником. — Он целует меня в макушку и протягивает пакет, в котором угадываются банки с пивом и блестящие, обернутые фольгой упаковки фастфуда. — Центр перекрыт, там парад. Но ты, конечно, как всегда... Хороша внезапностью. Что случилось-то?

На душе кисло и тоскливо, от содеянного и утренних кошмаров все еще мутит.

— Не прошла мимо распродажи... — Пожимаю плечами и уже почти слышу, как Олег требует показать ему купленные обновки и критикует их, но, к счастью, объяснения пролетают мимо его ушей.

— Держи! — Он сует мне в руку деньги и ставит в тупик вопросом: — У тебя... Кто-то был?

Воровато озираюсь по сторонам, но ничего необычного не нахожу и изображаю удивление:

— С чего ты взял?.. Кто у меня мог быть, Олег?.. Сам знаешь — мама на даче.

С достоинством удаляюсь на кухню, достаю из шкафчика дежурные стаканы, и взгляд скользит по чистым, идеально расставленным тарелкам — мне не свойственен такой перфекционизм. Это Тимур накануне заморочился и навел на полке порядок.

Закусываю губу и отвожу глаза.

Аккуратно прикрываю дверцу, но темный образ парня с обожанием, печалью и трепетом смотрит на меня из вчерашнего вечера. Слишком яркий, слишком искренний, слишком... «слишком» в нем все.

Слава богу, у меня хватило ума и выдержки. Слава богу, он без скандала ушел.

Олег уже разместился в гостиной, включил телик и с ногами забрался на незаправленный диван — наглость в его исполнении отчего-то до зубовного скрежета бесит, но я не подаю вида и, отодвинув скомканное одеяло, падаю рядом.

— Хорошо повеселились вчера?

— Перепили. — Он морщит лоб и сокрушенно мотает головой. — Сначала «Метелица», потом караоке... Натали набухалась в дрова — вот уж кто показывает хреновый пример коллективу... Я несколько раз порывался кинуть всех и приехать к тебе, но не вышло. В общем, Майка, ты ничего не потеряла.

— Да, все к лучшему, — вздыхаю, расставляя на журнальном столике пивные банки и разворачивая шуршащие обертки. Хорошо, что Олег не в курсе, что вчера я потеряла гребаную кучу денег и на одну короткую ночь приобрела почти осязаемое понимание и родство душ.

— Ты правильно сделала, что позвонила пораньше. Предложил тебе пообщаться после салюта, а потом вспомнил — у меня же дела! — Его светлые брови складываются домиком, на лбу выступает скорбная жилка. — Еще на той неделе обещал корешу подъехать и разобраться с проблемами, и представляешь — запамятовал!

Топорная ложь не трогает — я ничего от него не жду и даже чувствую облегчение — скоро он свалит, а я посвящу себе остаток дня.

Он поддевает ногтем алюминиевые кольца, разливает холодное шипящее пиво по стаканам и протягивает один мне — забираю его и залпом ополовиниваю. Пью еще и еще, но Тимур не выходит из головы и из сердца — где-то под ребрами, как от ожога, дергает и болит.

Неестественно громко смеюсь над дурацкими шутками Олега, внимательно слушаю его россказни, всматриваюсь в водянистые, обрамленные белесыми ресницами глаза, и стараюсь подмечать только хорошее — недостатки давно знаю наизусть.

«Недорыцарь» — мой ровесник, однако выглядит моложе паспортного возраста и, что немаловажно, никогда не был женат. У него собственное жилье в центре — по слухам, довольно просторное. Он хорошо одевается, может поддержать любую беседу и слывет душой компании. Склонен к полноте, но посещает тренажерный зал и худо-бедно блюдет фигуру. Он — мой непосредственный начальник и единственный мужчина, проявляющий интерес. Только из-за моей холодности и аморфности он не предпринимает решительных шагов — так говорит мама.