В 2005 году памятник жертвам концлагеря Клоога был осквернен эстонскими неонацистами.

Узники лагерей прекрасно понимали, что их ожидает. Известно, что в лагерном режиме мог уцелеть лишь один из десяти детей. Вася ставил икону Спасителя – ту самую, которой благословил своих детей Тимофей Тихонович, – на камень и молился своими словами: «Господи, помоги мне выжить в это страшное время, чтобы не угнали в Германию. Чтобы увидеть своих родителей». Эту икону батюшка хранил всю жизнь[15].

Слава Богу за то, что людей в этом страшном горе поддержало эстонское православное духовенство.

Немного остановимся на православной жизни Эстонии. В 1941 году, во время немецкой оккупации, митрополит Эстонский Александр (Паулус) вышел из Прибалтийского Экзархата Русской Православной Церкви и получил от германских властей регистрацию как предстоятель Эстонской Апостольской Православной Церкви. Против этого выступил епископ Нарвский и Изборский Павел (Дмитровский), призывавший православных Эстонии не разрывать связи с Матерью-Церковью. Но раскол произошел. В Эстонии в 1942–1944 годах существовали две епархии: Таллинская, окормлявшая эстонские приходы, во главе с митрополитом Александром, и Нарвская, окормлявшая русские приходы, во главе с епископом Павлом. Это было трудное время, но владыка Павел, не испугавшись угроз со стороны эстонских властей, сохранил верность Московскому Патриархату[16], что позволило сохранить почти все русские приходы.

В годы Второй мировой войны владыка Павел добился разрешения у германского командования на духовное окормление и оказание помощи заключенным лагерей, находящихся на эстонской территории. Немцы в личных интересах не препятствовали деятельности священников, стремясь представить себя в глазах населения защитниками веры от коммунистического режима.

Под руководством владыки Павла священнослужители посещали лагеря для беженцев и перемещенных лиц, совершали там богослужения, крестили, хоронили, привозили одежду и продукты. В лагерях Клоога, Пылькюла, Палдиски, Вильянди трудились протоиерей Иоанн Богоявленский (впоследствии первый ректор возобновленных Ленинградских духовных школ, а с 1947 года – епископ Таллинский и Эстонский Исидор), священник Михаил Ридигер (отец Святейшего Патриарха Алексия II) и другие. Архиепископ Павел сам посещал лагеря русских военнопленных, оказывал им помощь. Он твердо защищал интересы русских людей перед немецкими властями[17].

Священник Михаил Ридигер горячо поддержал владыку Павла. С первых же дней гитлеровской оккупации он стал посещать концлагеря, считая это своим христианским долгом. Среди таких лагерей был и лагерь Пылькюла, в котором находились Вася и Лида Ермаковы. Впервые отец Михаил приехал в лагерь приблизительно через две недели после их прибытия. Он привез переносной престол, чашу, антиминс. Нашелся даже хор из беженцев, изгнанных из-под Ленинграда. В бараке выделяли, как правило, комнату или просто отгораживали закуток. Там устанавливали престол, на котором и совершалась литургия. Отец Михаил, как правило, брал с собой прислуживать своего сына Алексея. Так Василий впервые встретился с Алексеем Ридигером.

Вася сам воочию убедился, каким благом было то, что они не остались брошенными священниками города Таллина. По воспоминаниям батюшки, самой яркой личностью среди них был отец Михаил.

Вася стал его духовным сыном, как он говорил потом, «по-настоящему». Отец Михаил давал духовную теплоту и крепость своим подопечным, помогая им пережить выпавшие на их долю испытания. Он запечатлел в сердце Васи яркий образ любви к Богу и народу.