Мое путешествие длилось не больше пятнадцати минут, а папа может находиться там по нескольку часов. Возможно, это из-за того, что я чаще, чем он, отправляюсь в прошлое.

Меня одолела тоска. Как же я хочу, чтобы папа был сейчас рядом со мной. Вряд ли наша встреча была случайной. Отец сказал, что я появляюсь в той или иной эпохе неспроста. Значит, я попала в восемнадцатый век век для того, чтобы встретиться с папой.

Время – странная вещь. Оно может как отнять у нас что-то дорогое, так и подарить.

– Черт возьми, я тебя везде ищу! – Голос за моей спиной заставил меня подпрыгнуть от неожиданности.

Я развернулась и увидела в дверях библиотеки Шарлин с прозрачным кофром в руках.

– Ты меня напугала, – выдохнула я и свернула листочек, убирая его в карман штанов.

– Я тебя минут десять ищу по всему дому. Ты снова была в прошлом?

– Да. Я встретилась со своим отцом.

– Что? Такое возможно? Неужели он застрял в… там?

– Нет, просто наши пути пересеклись.

Я подробно рассказала Шарлин обо всем, что видела и слышала.

– Скорее бери тетрадь и записывай все, пока не забыла! – воскликнула она, услышав о совете отца завести дневник путешествий.

Мы тут же помчались в мою комнату. Шарлин вручила мне кофр с черным блестящим платьем. Я поблагодарила ее и спрятала в шкаф.

Отыскав толстую тетрадь, я начала записывать все, начиная с первого путешествия. Шарлин сидела рядом и помогала вспоминать мелкие детали, которые я упустила. Так вдвоем мы исписали почти десять страниц. Я поняла, что не знаю год ни первого путешествия, ни последнего. Я была так взволнована встречей с отцом, что не спросила это у него.

– Как же теперь выяснить дату? Папа сказал, что это очень важно. – Я поставила огромные вопросительные знаки напротив заголовков «Первое путешествие» и «Третье путешествие».

– Почему отец не сказал тебе дату?

– Наверное, забыл.

– Подожди-ка… Он же сказал, что тоже вел такой дневник. Значит, он наверняка где-то у вас дома, и там записан год, в котором вы встретились! – проговорила Шарлин, радуясь своей догадке.

– Возможно, но я понятия не имею, где он может быть.

– Может, твоя мама в курсе?

– Надо будет у нее спросить, когда вернется.

– Так, теперь осталось узнать год первого путешествия… – задумалась Шарли. – О! Придумала: попробуй нарисовать платья тех девочек, а я пока перечитаю записи.

Шарлин отобрала у меня тетрадь, а я взяла листок, стараясь воскресить в памяти одежду девочек. У одной платье было черное в мелкий белый горошек с длинными рукавами. Я нарисовала платье-рубашку с кнопочками сверху. У второй платье тоже было черное, но однотонное. Сверху две или три больших белых пуговицы.

Я протянула листок Шарлин, которая тут же принялась их рассматривать.

– Знаешь, что-то знакомое. Я заберу это домой, чтобы кое-что проверить, ладно? – Она спрятала в сумку мой рисунок.

– Хорошо, – согласилась я.

Шарлин разбирается в моде, изучает ее историю. Вполне возможно, что по платьям она сможет определить год.

Когда Шарли ушла, я села перечитывать свои записи. Я решила вклеить туда фотографию картины, которую мы нашли в колокольне. Рассматривая ее, я снова бросила взгляд на людей за спинами девушек. Один мужчина кого-то мне напоминал… Да это же мой отец! И почему я его сразу не узнала? Наверное, потому что ни разу не видела его вживую. Только когда была совсем маленькой. Ни один человек, наверное, и не вспомнит, что происходило с ним в трехлетнем возрасте. Память жестока к нашим детским воспоминаниям.

Папа на картине выглядит гораздо старше, чем на наших семейных фотографиях. С другой стороны, я и сама здесь выгляжу лет на двадцать. Может, мне там столько и есть? Ведь мне придется нести бремя путешественника во времени до конца жизни. Кто знает, когда я еще попаду в то время…