– Мамочка моя… – прошептала девушка. – Сейчас… Сейчас я вас с папой увижу снова молодыми… А впереди – целая жизнь… И всё теперь можно исправить…. Боже, какое счастье! Как здорово!

Надежду охватило чувство эйфории – она закружилась по комнате, подлетела к зеркалу и, вертясь в разные стороны, принялась с удовольствием себя рассматривать. Затянула по фигуре ночную сорочку, встала на цыпочки, представляя, что на ней высокий каблук.

– Вот это да! – прошептала она с восторгом. – А я и не знала, что была такая хорошенькая… Жаль, что Максим меня не видел… Ну, ничего, теперь мы это исправим!

Надежда подняла волосы, изобразив причёску, затем растрепала её – и осталась такой же очаровательной.

– Вот что значит молодость… Что с собой ни делай – всё равно красавица… Сбылась мечта миллионов женщин – иметь мозги 45-летней тётки и внешность 18-летней девушки! Или сколько мне сейчас?.. Ага, судя по календарю, даже восемнадцати ещё нет. Ну, держись теперь, Максюшенька! Я к тебе иду-у-у!..

Надя поддёрнула ночную сорочку повыше и восхищенно ахнула.

– А ножки-то, ножки какие! Гладенькие… Никакого даже намёка на целлюлит! Надо же… А я была, оказывается, о-го-го! Цены себе не знала… А все говорят: в кого у вас такая Марина – красавица? Как в кого?! Пусть теперь только попробуют что-нибудь сказ…

Внезапно Надежда будто споткнулась. Улыбка медленно сползла с губ. Лицо исказилось болью, глаза наполнились слезами.

– Господи, Марина… – прошептала она. – Антоша… Мариночка… Антошка… Дети мои… Где вы… Вас же теперь нет… Боже, что я наделала…

К этому времени подсознание тоже устало сдерживать информацию о ночном смс-сообщении – и она ядом просочилась в воспалённый мозг Надежды.

«Когда ты расскажешь Надежде и всем про нас? – полыхнули в голове огненные строчки. – Нужно ведь планировать свадьбу, пока живот ещё можно скрыть платьем. Наш сын ждать не будет… Да-да-да, у нас будет мальчик!!! Сегодня сказали на УЗИ. Ты рад??? Надеюсь, завтра ты это сделаешь, – и сразу приступим к подготовке торжества…»

Надежда, наконец, вспомнила всё и, как подкошенная, неловко рухнула на пол. Тахта немного смягчила падение, но удара девушка всё равно не почувствовала – она потеряла сознание чуть раньше, вместе с болью, которая, наконец, настигла её. Это была боль потери детей и боль от предательства любимого человека. Даже отдельно, каждая по себе, такая боль могла бы сломать любого, но удвоенная, она обладала поистине убойной силой…

***

В маленькой кухне у плиты хлопотала совсем молодая – не старше 40 лет – Вера Ивановна: с «химией» на волосах, ярким макияжем, в кокетливом гипюровом халатике выше колена.

За столом с газетой «Правда» в руке сидел такой же молодой Николай Васильевич и пил чай из своей любимой огромной кружки – она была совсем новая, с целой, не отбитой ещё ручкой.

На столе в одиноко стоящей тарелке совсем остыла яичница. Вера Ивановна, наливая себе чай, укоризненно поглядывала на третью – пустующую – табуретку. Только она собралась что-то прокричать в сторону комнаты дочери, как вдруг оттуда раздался дикий, нечеловеческий крик.

Вера Ивановна, чуть не ошпарившись, с грохотом уронила чайник на плиту; Николай Васильевич вскочил, опрокинув свой стул, – его любимая кружка, которая, хоть и без ручки, в прошлой их жизни благополучно «дожила» до 2010 года, упала на пол и разлетелась на мелкие осколки…

Сшибая друг друга, Вера Ивановна и Николай Васильевич выбежали из кухни, ворвались в комнату дочери и увидели её, свернувшуюся в позе эмбриона, на полу. Надежда выла, как раненый зверь.

Родители в ужасе кинулись к дочери.