Мужчина поднял голову и уставился на Эмму мутным взглядом.

– Ты тоже чудовище?

Девушка опешила, а ее мозг отключился, но перед этим приказал разделаться с убийцей раз – и навсегда, чтобы ему тоже было невыносимо страшно, чтобы он тоже мучился и изнывал от боли, от потери крови, чтобы он тоже почувствовал, каково это умирать. Пусть окажется такой же жертвой, какой оказалась ее Лада!

Эмма кое-как поднялась на ноги и, перегнувшись через бездыханное тельце сестры, отняла у мужчины в тельняшке опасную бритву – он даже не сопротивлялся ее напору – и полоснула, что было силы! Она не смотрела, куда попала. Ярость удушала и ядом растекалась по телу – Эмма обрушивала удар за ударом, пока тельняшка не превратилась в такое же месиво, как ее младшая сестра.

– Стоп! – сказала стоявшая на пороге женщина в шелковом халатике. Она сняла бигуди, пока Эмма разделывалась с убийцей. – Стоп!

Рука Эммы замерла на полпути. Опасная бритва сверкала как ограненный рубин. Тела жертв выцвели, будто засвеченный кадр старой фотопленки.

– Дайте мне закончить! – умоляюще закричала Эмма. – Он убил мою сестренку! Дайте за…

– Он давно мертв, – спокойно ответила женщина, взбив пурпурную гриву. – Ты, Эмма, закончила свое черное дело, но… это не он был убийцей твоей сестры.

Эмма шмыгнула носом.

– Откуда вам знать? Он вам лично сказал, что не убивал?

Женщина цокнула языком и запахнула халатик.

– Ты убила невиновного. Он только жертва обстоятельств, а вот его собутыльник натворил дел и слинял, пока никто не видел. Точнее, нет, ты, Эмма, перед тем как умереть, видела лицо настоящего убийцы. Ты его помнишь на подсознательном уровне.

Эмма попробовала вырваться из неподвижного пространства, но не смогла и шагу сделать.

– Отпустите меня! Я клянусь! Клянусь, что найду этого козла и придушу собственными руками! Только отпустите меня!

– Обратно к жизни хочешь? – удивилась Богиня. – Но ты же сестру хотела увидеть.

Эмма опустила руку с опасной бритвой – на этот раз пространство подчинилось ей.

– Выбор, конечно, за тобой, юная душа, – ободряюще улыбнулась Богиня и прислонилась плечом к дверному косяку. – Только определись, что ты хочешь больше: пойти к сестре или найти убийцу и отомстить?

Эмма мотнула головой. Сложно ответить на простой вопрос, потому что месть жжет душу изнутри, но и тоска по сестре гложет. Лада должно быть тоже места себе не находит без Эммы, а убийца безнаказанно разгуливает по городу и режет таких же беззащитных детей как Лада.

– Она в смятении, – заметила Рин, встав рядом с Богиней.

– Очевидно, это трудно решить, – согласилась та, увлеченно распутывая пурпурные кончики волос. – Извините, я помогла, чем смогла. У этой юной души есть отметина на сердце и все шансы на перерождение, а дальше выбор за ней.

Фин стоял позади Богини и Рин и неотрывно смотрел на плачущую Эмму. Девушка перенесла немало жизненных невзгод и даже после смерти не поймала волну покоя, потому что отчаяние одновременно тянуло ее и к сестре, и к мести.

– Что ж, – сочувственно вздохнул Фин, натягивая на руки перчатки, – оставим подопечную «Ноль восемьдесят четыре» на нижнем этаже, пока она не решит, что ей делать. Спасибо вам, Богиня, что согласились помочь. Мы знаем, как вы заняты в последнее время.

Богиня махнула рукой.

– Мне несложно оказать услугу старым знакомым. К тому же, мир грез – это моя стихия, – широко улыбнулась она на прощание и ушла из комнаты, потерявшей четкие очертания. И в один миг – пространство сменилось. Эмма, Фин и Рин снова стояли в грязном туалете на нижнем этаже Центра Сопровождения.

– Я останусь тут в плену? – шмыгая носом, уточнила Эмма, глядя на жнецов опухшими глазами от слез.