Он жил. Пусть трудно, одиноко и совсем небогато, но жизнь не вызывала отвращения, и приближающая старость больше не пугала. О своем страшном намерении больше не вспоминал. Даже забыл, куда дел ту самую веревку, купленную 30 декабря в строительном магазине…

Наталья Кирилловна Нарышкина – дама 70 лет, сохранившая даже в старости благородную осанку, с гордостью огляделась. Она всегда так делала, когда студенты задавали ей «тот самый» вопрос. Звучал он по-разному, но всегда обозначал следующее: «Не является ли Наталья Кирилловна родственницей матери Петра I?»

Она любила этот вопрос чрезвычайно. Когда слышала его от любопытных первокурсников, то улыбалась и скромно говорила, что происходит из этого рода, что ее предком был крымский татарин Курбат, который приехал служить Ивану III в Москву в далеком 1465 году.

Наталья Кирилловна недаром имела ученую степень доктора исторических наук! Своей специальностью она владела превосходно, с восторгом перечисляя всех Нарышкиных, служивших русским царям и императорам вплоть до революции. Правда, после событий 1917 года в России осталось мало представителей ее династии. Дед скрывал свое происхождение, но был изобличен, а отец за отказ отречься от семьи был выслан в Казахстан, где и познакомился с ее матерью-учительницей, происходившей из священнического рода. Ее рассказ о величии собственных предков занимал добрую половину лекции, но Наталья Кирилловна говорила с таким упоением, что окружающие слушали ее, затаив дыхание.

Еще бы! Ну где сегодня найдешь настоящую аристократку, а тут представительница древнего боярского рода!

Иллюстрация к рассказу

Но в этот раз ее прервал студент, попросивший дать ему слово.

– Простите, Наталья Кирилловна, – заметил он, – я увлекаюсь историей дворянских родов, создал сайт, собрал там множество генеалогических древ. Так вот не могу найти информацию о вашем деде. Как его звали?

Наталья Кирилловна удивилась. Она твердо знала, что деда именовали Владимиром Кирилловичем Нарышкиным, что его отец был статским советником. И в этом была настолько уверена, что никогда не проверяла эту информацию. Но Серей (так звали студента) только пожал плечами и во всеуслышание заявил, что такого Нарышкина в родовом древе не значится.

– Молодой человек, что вы себе позволяете? – возмутилась Наталья Кирилловна. – Мы говорим с вами об этом чуть позже. Давайте не расходовать время лекции. И она с раздражением продолжила читать учебный материал.

Но Сергей не унимался. Он подошел к ней после пары, стал показывать какие схемы на своем смартфоне и уверял, что имени ее деда в официальных источниках нет. Наталья Кирилловна гордо ответила, что часть Нарышкиных в советские годы скрывали свое происхождение, меняя фамилии и указывая неверные даты рождения.

Однако домой вернулась в задумчивости. Села за компьютер и стала искать информацию о своих предках. Действительно, имя ее деда нигде не встречалось, что было странно. Родного отца она не помнила. Он погиб сразу после ее рождения. Воспитывала ее мама, учившая детей истории в школе. Впервые она рассказала дочери о том, что та принадлежит роду Нарышкиных, когда Наташе исполнилось 12 лет. Поведала как великую тайну, показала фотографии красиво одетых людей с благородными лицами, просила никому об этом не говорить. Это было объяснимо. Разговоры о дворянском происхождении в советские годы не приветствовались.

Наташа тогда носила фамилию Надышкина. Мать объяснила, что ее дед специально изменил букву, чтобы уберечь себя и семью от репрессий. Фамилию она поменяла осознанно после 18-летия. Тогда училась на первом курсе истфака и всем заявляла, что влюблена в судьбу матери Петра I, поэтому хочет быть ее полной тезкой. Окружающие ее решение приняли как безобидную блажь.