Если ваш попугай кричит: «Хор-роший мальчик», в этом нет ничего особенного. Но совсем другое дело, когда это говорит ваша мартышка.

Кристофер Шоу

Хотите по-прежнему восхищаться великими умами эпохи Просвещения?{63} Тогда, может быть, лучше вам этого не читать.

В 1656 году Кристофер Рен, архитектор, астроном, медик, член Клуба экспериментальной философии при Оксфордском университете, пожелал отыскать «способ передать всякий жидкий Яд в Массу Крови». Рен начал с инъекции опиума собаке. Опыт прошел весьма удачно, и последовала целая череда экспериментов, при которых всё на свете, от молока до краски, вводили в вены той или иной бедной дворняги – просто чтобы посмотреть, что произойдет.

К концу 1660 года для опытов с собачьими уколами появилось новое место. Карл II своим указом превратил Клуб экспериментальной философии в Королевское научное общество, и в феврале 1666 года Роберт Гук, курировавший в Обществе экспериментальную работу, возглавил научную группу, которая осуществила первое в истории переливание крови одной собаки другой. Ученые использовали шприц, но у них имелись более масштабные планы. Вскоре они попыталась заняться непосредственным переливанием из вены в вену. Из-за свертывания крови это не удалось, однако несколько переливаний – из артерии в вену – все-таки провели. Эта работа оказалась даже слишком успешной: во время первого опыта сумели перелить так много крови (через полый стержень птичьего пера), что донор умер. В конце концов удалось провести опыт, при котором донор остался жив, но при этом умер реципиент. Освоение метода шло непросто.

Но это не остановило упрямого Роберта Бойля, одного из членов гуковской команды. Он предложил ряд дальнейших опытов. Животных-реципиентов (при условии, конечно, что они выживут) предлагалось изучить, дабы ответить на такой вопрос: изменило ли переливание крови их поведение, привычки или какие-то физические черты. В ноябре того же года, когда Лондон еще приходил в себя после Великого пожара, собравшимся в Королевском научном обществе продемонстрировали соответствующие опыты. Среди зрителей оказался Сэмюэл Пипс, который затем направился в таверну «Голова папы» и обсудил эти эксперименты с неким доктором Круном. Они высказали некоторые инновационные идеи для грядущих проектов: например, «кровь квакера отнюдь не помешало бы влить в архиепископа». Но всякое веселье улетучилось, когда в Лондон пришла ужасная новость: французы обогнали англичан, сумев перелить кровь животного человеку!

Британское научное сообщество было глубоко оскорблено и даже решило внести изменения в хронику ученой жизни. Это известно благодаря тому, что сохранилось два комплекта страниц 489–504 одного из томов Philosophical Transactions of the Royal Society 1667 года.

Сумятица возникла из-за того, что Генри Ольденбург, редактор Philosophical Transactions, был незадолго до этого обвинен в государственной измене и заточен в Тауэр. Между тем в Королевское общество поступила рукопись, описывавшая французские опыты. Мистер Мартин, издатель Philosophical Transactions, почему-то совершенно ничего не знал об аналогичных английских опытах и без промедления напечатал работу французов. Когда Ольденбурга оправдали и освободили, он пришел в бешенство, узнав о неведении Мартина. Он собрал все экземпляры Philosophical Transactions, какие смог найти, и уничтожил их. Затем лично сократил текст о французских опытах и добавил к этому усеченному варианту редакционную статью с подробным описанием английских экспериментов по переливанию крови. Статья написана в таком тоне, что никто не заподозрил бы автора в измене своему возлюбленному отечеству: «Сколь долго бы подобный Эксперимент ни замысливался в иных странах… надлежит отметить, что впервые он явлен миру в Англии».