– Я не убивала ни одного из указанных герром Ангерштайном людей. Сэр хет Хоофт не убивал ни одного из указанных герром Ангерштайном людей. Их гибель не на нашей совести.

Тайра взглянула Райкеру в глаза, и он медленно вытянул клинок из ее тела.

– Всех дел на десять секунд, – сообщила она ′т Хоофту. – Стоило так переживать.

– Теперь мы можем идти, не так ли? – поинтересовался у ректора Саид.

Дверь во второй раз с грохотом распахнулась, и на пороге появился Редегер.

– Какого черта вы тут творите?! – прогремел он. – Кто взял Нгерис?!

Редегер широкими шагами подошел к Райкеру и вырвал клинок у него из рук.

– Вы в своем уме, герр ректор?! – обратился Редегер теперь уже к Ангерштайну.

– Это была идея господина Хранителя, – спокойно ответил Ангерштайн. – Я пытался отговорить, и не единожды. Но, вероятно, у Ишанкара есть какой-то план. И пока он не противоречит интересам академии…

– Йен, чтоб ты сдох! – Редегер накинулся на ′т Хоофта. – Ладно, Хранитель – идиот малолетний, но ты куда смотрел?!

– Туда же, куда и все, – с непробиваемым спокойствием ответил ′т Хоофт.

– Академия удовлетворена результатом? – прервал препирательства аль-Малик. – Тогда с наилучшими пожеланиями, – он чуть поклонился и с гордо поднятой головой покинул зал.

′Т Хоофт и Тайра тоже не задержались. Последнее, что услышала Тайра, был гневный рык Редегера:

– У нас еще один убитый, на этот раз трейсер! Думаю, теперь очевидно, что Ишанкар не при делах?

Гиварш появился последним, кивнул Горану, ′т Хоофту, поздоровался за руку со Змеем, согнал его с дальнего от окна кресла и наконец-то сел. Очень хотелось спать. Утреннее желание Ректора пообщаться тесной компанией Мориса не радовало. Учитывая, что Змей в кои-то веки явился, и явился в человеческом облике, не радовало вдвойне: разговор обещал быть неприятным. Морис мысленно пробежался по своим последним действиям и ничего противозаконного не вспомнил. Значит, дело касалось все же не его. Это успокаивало. Еще Бергер мог узнать про то, во что вылился вчерашний визит ′т Хоофта в академию… Нет, навряд ли… Йен сказал, что сообщит ему сам, и, раз Бергер все еще был спокоен, скорее всего, пока этого не сделал. Бергера в гневе Морис помнил. Рассказывать Ректору про Нгерис Йену лучше было один на один во избежание лишних жертв. Гиварш смотрел на Йена, ни одним жестом не показывающего, в какой заднице они опять оказались из-за Саида, и поражался его каменному спокойствию. Йен тренировал это состояние всю жизнь, и, хотя внутри него сейчас наверняка было штормовое море, внешне он по-прежнему выглядел нерушимой скалой. Саид, к слову сказать, о своей роковой роли в новых неприятностях Ишанкара еще не знал, иначе не ходил бы задрав подбородок и считая себя спасителем. Гиварш на рожон решил не лезть, уселся поудобнее, заняв позицию наблюдателя, и закинул ногу за ногу.

– Тебе не жарко? – Горан осмотрел застегнутый под горло черный камзол Мориса.

– Я нежить, мне нормально. А тебе почему некомфортно, сэр Ректор? – Морис закинул удочку, даже не пытаясь это скрыть.

– Полночи не спал. Не могу увидеть картину целиком. Нужна ваша помощь.

– Излагай, – милостиво согласился Гиварш.

Горан хохотнул, Райнард ухмыльнулся.

– Позавчера я встретил де Гранжа, – начал Горан. – Он сообщил, что три дня назад видел в одном из ресторанов Парижа герра Редегера с его новой любовницей.

– Замечательно, – расплылся в улыбке Морис. – Теперь мы ее на троих делим.

– Третий не лишний, третий запасной, – подтвердил ′т Хоофт, а потом заметил недоумевающий взгляд Горана.

– Я чего-то не знаю?

– Это наверняка, – Морис продолжал скалиться, понимая, насколько двусмысленно прозвучала его фраза с учетом новейших обстоятельств.