– Пространство, – согласился Томин, – оно Пространство и есть.

– Мы предлагаем использовать самообучающуюся систему, – вступил роботехник, – способную этот самый Исключительный случай имитировать.

Томин сам не раз думал, что программы Полигона устаревают. Но он не был бы собой, если бы не стал упираться:

– Друзья, я рад, что вы понимаете, как это важно. Знаю, вы понимаете, как это сложно. Наконец, я верю, вы знаете, как это дорого. Но вот о чем вы все понятия не имеете – о том, какой жадный и осторожный человек ректор нашей Академии.

Друзья не представляли. И представлять не хотели.

– Мы подготовили задание для завода, – сказал роботехник. – Конечно, это и важно, и сложно. И очень дорого. Но человеческая жизнь важней, сложней и, прости, дороже. Мы не можем рисковать проходчиками!

– А мной? – спросил Томин. – Ребята, имейте же вы совесть…

– Нашу совесть, – не к месту вспомнил где-то прочитанную фразу врач, – можно купить за единственную валюту – ваше доверие!

Томин глубоко вздохнул и купил.

Рублев разбудил его не сразу. Некоторое время жалостливо смотрел на спящего Томина. Потом тронул за плечо:

– Сергей.

– Что случилось? – Томин рывком сел.

– Курсанты начали возвращаться, – усмехнулся Рублев. Томин глянул на часы и спросил:

– А если серьезно?

Он спал шесть часов. Немногим больше прошло с момента выхода первой партии на Дистанцию.

– Какие уж тут шутки, – вздохнул Рублев. – Нам надо поговорить, Сережа. Я давно собираюсь… Мне кое-что не нравится в нашем экзамене.

– Я не кое-что, я кое-кто. Рублев даже не улыбнулся:

– Мы развиваем в молодых людях жестокость.

– Мы готовим их бороться с жестокостью… природы, – потер виски Томин.

Заместитель уже не первый раз заводил с Томиным такой разговор. Правда, никогда не будил его для этого перед дежурством.

– Надоел, – признался Томин. – Отстань, отойди. Уходи в Центр управления.

– Здесь сейчас интересней будет, – сообщил Рублев. – В окно посмотри. Томин подумал. Встал, подошел к иллюминатору, выглянул наружу и обомлел.

По площадке перед куполом финишной станции гордо расхаживало невообразимое шестиногое существо. На нем, вцепившись в жесткую шерсть, лежала измученная, растрепанная девушка. Та самая, что приставала к Томину на инструктаже. Воротник комбинезона распахнут. Из нагрудного кармашка выглядывает блестящий рубиновый цилиндрик.

– Новый рекорд, – услужливо пояснил Рублев из-за спины. – Представляешь, Сережа, оказывается, нашу Дистанцию можно преодолеть всего за шесть часов и тринадцать минут…

Томин повернулся к Рублеву.

– ???

– …если скакать верхом на роботе, средняя скорость движения которого по пересеченной местности сто километров в час. И если робот будет тебя защищать ото всех «сюрпризов» маршрута. А ты ничего… Я, признаюсь, себя пару раз ущипнул, когда увидел. Вдруг, подумал, сплю на дежурстве.

– Уважаемый Михаил Аркадьевич, – едва сдерживаясь, сказал Томин. – Потрудитесь, пожалуйста…

Рублев виновато, но чуть торжественно, улыбнулся:

– Сами не сразу разобрались. Эта девушка-ее фамилия Багрова, Лена Багрова – заманила нашего Зверя на дно расщелины. Притворилась потерявшей сознание. Ждала, пока приблизится, чтоб бить наверняка. По логике своей программы, робот должен был выждать и напасть. Я просмотрел запись: в отличие от настоящего животного, Зверь ждал очень долго. Потом все-таки подошел. И время стало измеряться долями секунд. Девушка подпустила робота почти вплотную, выхватила оружие… Зверь уже не мог спастись. Ты следишь за моими рассуждениями?

– Да уж, – сказал Томин. – Очень внимательно.

– По известным роботу, да, кстати, и всем нам, правилам, в него теперь должны были стрелять. Не могли не стрелять. Иначе – провал на выпускном экзамене. Так?