Слушать барона было довольно интересно, но это никоим образом не помогло в поисках Всик.

К жилищу барона добрались поздно вечером. Егор, ожидавший увидеть высокую крепостную стену, глубокий ров вокруг и мрачные башни, был откровенно разочарован. Конечно, большой каменный дом в два этажа на фоне окружающих его лачуг и впрямь смотрелся монументальным сооружением, но лично он баронские замки представлял себе совершенно иначе. Огромное подворье, окружённое высоким забором из заострённых брёвен, встретило их запертыми воротами и собачим лаем. Очевидно, здесь рано ложились спать, и Юре пришлось очень долго колотить в ворота, прежде чем в окнах зажёгся какой-то тусклый свет.

Молодой парень в точно таких же доспехах, рассмотрев гостей в узкую щель, мигом распахнул калитку. Барон, буркнув что-то недовольное вместо приветствия, важно прошествовал внутрь. Они двинулись следом. Спальня с тайником располагалась на втором этаже. В мерцающем свете факела Егор с интересом оглядел скромную, поистине спартанскую обстановку небольшой комнаты: широкую кровать с балдахином и массивный сундук. Стены, завешанные какой-то серой невзрачной тканью, пара держателей для факелов да крохотное окно с тяжёлой шторой.

Барон Чарс снял с головы шлем с бармицей и небрежно бросил его на кровать. Потом легко и беззвучно откатил в сторону сундук, выглядевший сперва очень громоздким, и, присев на корточки, вынул пару коротких досок из пола. Из тёмного проёма достал два увесистых мешочка и положил на кровать. Быстро вставил доски обратно в пол, и также легко вернул сундук на место. Судя по всему, снизу имелись какие-то колёсики. Затем, откинув крышку, достал небольшую деревянную коробку. Вытрусив из неё на кровать пару десятков разнообразных монет, он отошёл в сторону и негромко сказал:

– Убирайтесь из моих владений. Я вас искать не буду, но если ещё раз увижу – повешу.

Юра вставил факел в держатель на стене, быстро сунул мешочки за пазуху и сгрёб монеты с кровати.

– Мы уедем прямо сейчас, – пообещал он барону. – Ты нас больше никогда не увидишь.

– Если продолжишь отбирать у крестьян последнее, то когда-нибудь они убьют тебя. Подумай об этом, – проронил Егор напоследок.

– Все виновные будут наказаны. Этот скот необходимо проучить. Семьи убитых ответят за их преступления, – мрачно пообещал барон.

– Ты обещал не преследовать и не мстить, – напомнил Егор. Он старался говорить спокойно, но почувствовал, как где-то глубоко внутри начинает закипать ярость. Егор понял, что всей душой ненавидит этого человека. Не только его, но и всех подобных ему.

– Это я вам обещал. А свидетелей своего позора я сварю в кипятке и скормлю свиньям!

– Вот как. Значит, ты типа самый умный. Так, я тебе вообще ничего не обещал, – мрачно сказал Егор и что было силы ударил барона в челюсть. Юра подхватил обмякшее тело и аккуратно опустил его на пол. Пощупал пульс:

– Живой.

Егор молча отодвинул его в сторону, опустился на колени рядом с головой барона, приподнял ее за волосы, взял в захват и одним движением свернул ему шею.

– Давай его на кровать переложим, – предложил Юра деловито, – типа спит. Нет, лучше на бок. Лицом к стене.

Он заботливо укрыл его, задёрнул балдахин и отодвинул сундук в сторону. Присел, повозился немного с досками и отложил их в сторону.

– Посвети.

Егор взял факел и склонился над ним.

– Вот же паскуда, – с чувством произнёс Юра и достал ещё четыре таких же плотно набитых мешочка и небольшую резную шкатулку. – Всё. Нет там больше ни хрена.

Он приладил доски обратно и вернул сундук на место. Потом откинул крышку и немного покопался внутри.