Всадник явно никуда не спешил. Его конь шёл спокойным шагом, а сам он с видимым удовольствием что-то жевал на ходу. Заметив Егора, он несколько оживился, даже пришпорил лошадь ударами задников сапог, но поравнявшись, натянул поводья и остановил коня. Это был настоящий рыцарь. Кольчуга с длинным рукавом, усиленная плоскими прямоугольными пластинами на груди, блестящий шлем с поднятым наверх забралом – не чета старенькому наголовью Егора. Рыцарь был довольно молод, и почему-то его лицо показалось Егору смутно знакомым. Он с непонятной улыбкой молча смотрел на него свысока, а потом рассмеялся, спрыгнул с лошади и сказал:

– Неужто не признал, соколик?

Егор почувствовал, как его лицо расплывается в счастливой улыбке. Тут не могло быть никаких сомнений. Перед ним стоял изрядно помолодевший Юрий Андреевич. Именно этого парня он видел когда-то на старой фотографии в его доме.

– Юрий Андреевич! – заорал Егор и полез обниматься.

– Да ладно, пусти. Я тоже рад тебя видеть, – он отстранился и, оглядев Егора с головы до ног, констатировал. – М-да… Возмужал, окреп… Ты там, фраерок, себе больше ничего не увеличил?

Егор смутился и постарался оправдаться:

– Да это же игра. Почему бы и нет? Всегда хотел себе такое тело.

– Баловство всё это. Такую тушу попробуй прокорми. Ну ничего, будет время – займусь твоей подготовкой. Ты на моей диете быстро в человека превратишься.

– Да ладно тебе. Расскажи лучше, как ты здесь очутился? Я принца так и не дождался тогда.

– С принцем неувязочка вышла. Не смог он подключиться. Этот компьютер ихний вообще написал, что он не человек. Принц очень обиделся, долго ругался и требовал позвать того, кто это придумал. Еле угомонили… Ну, а мой любимый сканер мне и говорит: «Давай, Юра, следом. Присмотришь там за мальцом, а то его и за пивом одного отправить нельзя: или разольёт, или потеряется».

– Прям так и сказала? – улыбнулся Егор.

– Да. Долго она меня уговаривала, но чего не сделаешь ради любимой женщины…

– Понятно, – Егор почему-то ему ни капельки не поверил. – А конь откуда? И всё остальное.

– Да я ж в ваши игры играть не умею. Появился в лесу. Прям как мы с тобой тогда. Ну и побрёл за тобой по следам. Смотрю, телега стоит без колеса, а вокруг неё какой старичок-лесовичок круги нарезает. Деваха там ещё такая достойная была. Ну, дай, думаю, подсоблю. Не корысти ради, само собой, а исключительно из сострадания и человеколюбия.

Егор недоверчиво улыбнулся, а Юрий Андреевич продолжил.

– Починил я им телегу, а этот старый пёс мне медяк какой-то суёт. Мне так обидно стало. У самого, паршивца, под одёжей мошна тугая звенит, а отблагодарить нормально не хочет. Ну я и говорю ему: «Прибавить бы надо целковый, папаша», а он только лыбется, падла. Тогда я ему опять говорю: «Позволь хоть обнять на прощание. Очень уж ты на моего батюшку покойного похож». Он, сука такая, аж расцвёл. Ручки раскинул. Так, ты прикинь, у него под плащом кольчуга и целый набор ножей метательных. Ну и кошель, само собой, немаленький. Я его чётко отработал, даже Паша Лом и тот бы лучше не исполнил. Как он только спалил, до сих пор не понимаю. Бодренький старичок оказался – я еле ноги унёс.

Егор рассмеялся, представляя эту картину, а Клочков продолжил:

– Спёр я тогда в ближайшей деревеньке верёвку подходящую и затаился у дороги. Думаю, подожду кого подходящего, а тут как по заказу витязь скачет одинокий. Ну, я верёвку-то и натянул аккурат по его шее, – Юрий Андреевич вдруг заметил стоявшую в высокой придорожной траве клетку с пушистым комочком и замолчал. Подошёл, наклонился, рассматривая, и изрёк: – Чудны дела твои, Господи.