Обернувшись, он увидел почти в сотне метрах от себя разорванный салон автомобиля будущего с выбитыми из него обломками и осколками стекла в компании с зависшим над землёй сидением, медленно плывущим по воздуху. Овальный капот зарылся в асфальт, сместившись на встречную полосу, где в медленном течении времени приближался груженый грузовик дальнобойщика, который видел, как взорвался «Hammer» и уже выезжал к нему на встречу.

На переднем сидении ненастоящего джипа Ханна сцепилась с зомбированным Майером, который пытался пробить её «монолит» голыми руками, разбивая кулаки до костей и не чувствуя боли. Герман полулежал на заднем сидении около ног полусогнувшегося Майера, рьяно пытающегося навредить Ханне, но рядом с ними не было Лжепророка.

Вдруг прямо перед ним молнией приземлился Бисмарк, окутанный переливающейся тьмой и багровым лоском аурой Лжепророка, поселившегося внутри человека с одной единственной целью – питаться парадоксом. Жан попытался сбить его с ног, как по инструкциям в Спецшколе ОБП для последующего извлечения тёмной сущности и сковывания её простой энергетической сетью, но сделать это оказалось не так просто, как с несопротивляющимися манекенами.

Выпущенная Жаном «ударная волна» разбилась о тёмную ауру паразита, который в ответ снова одарил Рекрута ментальным ударом по «монолиту», запустив его обратно в потрескавшееся здание. Пробив стену, он пролетел несколько метров, прежде чем смог остановиться и врезаться в дверной косяк открытой двери, ведущей в подсобные помещения, где в это время находилась смена уборщиц по этажу. Звук грохота проломленной «монолитом» стены раздался с запозданием и был растянут словно в замедленной записи.

В широком коридоре первого этажа над полом медленно летели обломки бетона, штукатурки и кусков арматуры, вырванных из стены, словно жилы. В образовавшийся проём в стене вошёл Лжепророк, оттолкнув со своего пути, медленно плывущие обломки бетона. Его костюм цвета хаки стал переливаться тёмными пятнами, меняя раскраску в цельную чёрную композицию, что являлось аналогом «монолита времени». Только в отличие от защиты Рекрута, чёрный бронежилет защищал энергетическую сущность паразита, но не своего носителя – человека.

Жан не стал тратить драгоценное время на передышку и сорвался с места, доломав по инерции дверной косяк, который теперь обрушался на пол рядом с одной из уборщиц, медленно разворачивающейся в испуге из-за неожиданного грохота. Тратя остатки своих сил, он вошёл в энергетическую плоскость реальности, где отсутствовали материя и живые существа. На выжженной пустыне существовала только энергия и призрачные следы человеческих душ. Здесь не было света и не было тьмы. В этом пространстве ему позволял видеть «монолит времени», который был уже изрядно разбит, но всё-таки ещё проявлял для него образы того, что происходило за его пределами в радиусе сотни метров.

В разряженном воздухе, где мелькали разряды тока, вспышки ядерных реакций и солнечные лучи вперемешку с неизвестной для людей и для служб Потока энергетикой необъяснимой природы, он заметил отчётливый след тёмно-багровой ауры паразита. Секунда для него длилась словно минута. Ему приходилось уклоняться от обжигающих молний, тяжёлых лучей солнца, светлячков ядерного синтеза, от миниатюрных вихревых чёрных дыр и от различного вида энергетических проявлений.

Когда до Лжепророка оставалось меньше метра, Жан прыгнул прямо на него в надежде вырвать паразита из тела Бисмарка, но в следующий миг «монолит» вспыхнул зелёным огнём и растворился за пару секунд до его столкновения с ним. В этот момент Рекрут стал уязвим для чужеродной природы энергетической плоскости. Спастись можно было, только если он вернётся обратно, причём немедленно, иначе одна из видов энергии поглотит его тело и душу, но Жан считал, что должен остановить Лжепророка. Нужна была лишь только секунда, и всё закончится…