Сказать, что я был не рад – ничего не сказать.

Оделся, во что попало, съел из холодильника то, до чего первым дотянулась рука, пробежал мимо зеркала, остановился, посмотрел на свою физиономию, подумал «пойдёт» и пулей вылетел из дома в сторону машины.

Зайдя больницу, в нос тут же ударил запах нервозности, небольшого страха и. И я не хочу здесь находится.

Каждый месяц я сдавал кровь на отслеживание лейкоцитов в крови. У меня хронический инфекционный мононуклеоз, вызванный вирусом Эпштейна-Барра. Из-за чего у меня есть предрасположенность к лейкозу – заболеванию кроветворной ткани (чтобы это не значило). Не буду описывать, что и почему. Как и зачем. Скажу, что в крови есть слова «важно», они выполняют функцию защиты организма от инфекций, у меня их очень мало.

Я постучался в кабинет.

– Можно?

– Алекс Миллер?

– Да.

– Войдите.

Переступил через порог. Сел напротив врача.

– В последнее время Вы замечали обильное выпадение волос? Может быть, была сильная потеря в весе? Перепады настроения? Сильное эмоциональное напряжение? Стресс?

Я молчал, но прекрасно понимал, что часть того, о чём она говорит – правда. Пазлы начали складываться.

Врач, в виде молодой девушки с накаченными губами и грудью, продолжила абсолютно холодно и бесчувственно:

– По последним результатам анализов мы увидели практически полное отсутствие лейкоцитов в крови (слов «важно»).

Она дала мне бумаги с результатами и ручкой обвела в кружочек то, что мне нужно было прочесть.

– В общем, мы на 95 % уверены в том, что у вас может быть рак крови.

На этом моменте жизнь, собственно, для меня и оборвалась.

Я сидел в кабинете больницы и не видел перед собой ни девушку, ни помещение. В голове был шум, не желающий подпускать к себе не единого звука.

Я заприметил точку, будто в детстве. Только мне не захотелось достать свою тетрадь «Всё, но только не учёба» и не начать записывать туда свои мысли. Мне захотелось обо всем забыть. Обо всём, уставившись мёртвым взглядом в стену. Я вспомнил то состояние, в котором находился недавно, стоя на краю крыши того здания. Я ничего не чувствовал. Эмоций тоже не было. Единственное, чего мне не хватало сейчас – это поддержки. Любой. Я не хотел выходить из кабинета. Я не хотел оставаться один.

– Ну, чего вы ждёте? – Врач махнула головой в сторону выходной двери.

Только представьте. Вам почти в лоб говорят о том, что вы скоро умрёте. Представили? Я был бы только «за» просто так, как вы об этом подумать, но сегодня я являюсь тем человеком, которому сказали о том, что он – разлагающийся ходячий труп.

Я пошёл в сторону выхода.

– Чуть не забыла. Подойдите завтра снова и повторно сдайте кровь.

Я вышел. Из кабинета. Из больницы. Из машины, приехав домой. И лёг на диван. Пустота, добро пожаловать в мою обитель. Рад тебя приветствовать. Ты, наверное, проголодалась, раз так быстро и хладнокровно очутилась у меня в голове.

Весь оставшийся день я пролежал, думая о. Обо всём. Всю ночь я также лежал. Но без малейшего шанса заснуть и нормально поспать. Наутро я поехал в больницу, сдал кровь, перекинувшись парой фраз с медсёстрами:

– Здравствуйте, наш постоянный гость, – дружелюбно сказала женщина, невзирая на моё помятое лицо. – Чай, кофе, может быть, тортик. Массаж? – Она шутила, втыкая мне иглу в вену, не подозревая, что говорит с потенциально мёртвым человеком.

– Нет, спасибо. – Улыбчиво.

Я не спал всю ночь, и сидеть несколько минут на стуле без движения, пока берут кровь, было невыносимо. Я начал прикрывать глаза.

– Эй, эй, – медсестра разволновалась, – смотрите мне тут. Не падайте.

Я открыл глаза.