Стоит сразиться. Но Бог мой.
Я только птица.
Мне бы кружиться над миром,
Мне закопаться в глину,
Мне стать листом и прожилками ниток,
В жизнь проникнуть,
Взглянуть на изморозь изнутри
И быть к ее нотам пюпитром.
Меня забери. Меня отбери у цвета
Мой сизый тихий
Февраль.
Мелко, я знаю,
Себя отворяю так сильно
Порой, что потом
не состыковать
частей разбросанных половины.
PUZZLE
Собой собираю картину
И потом разбиваю ногою
Оставив в словах
Ее очертанье немое
И уничтожив сознание.
Ассенизация знания.
И выскоблив душу
Ты слышишь,
Что ноющий звук
Будет все глуше и глуше.
Каждому организму есть время на
Умирание.
Освобождение памяти.
На незнание.
Те же сантименты и одиночество.
Анатомия любви. двадцать первый век.
И больше не звучит уже так гордо —
– человек.
6.
две июльских песенки к Юлии
Ртуть.
Рыжих кудрей жуть.
Потом пустота.
Прозрачная пленница воздуха.
Ты в пальцах тонких держишь посохи
развенчавшие вечность.
Тем что горишь
И в сердце всполохи.
Кудрявые шорохи
Невинности,
Что беспечна
И грешности,
Что права.
7.
никто тебя не достоин?
помечена этим даром-
– любить.
Этим проклятьем.
Этой болью,
Отталкивающей смельчаков
И Робин Гудов,
Дышащих в спину.
Проклята странной ролью
И освящена навеки,
Высшее в человеке
Собрано в этой горстке
Тающих
Оогоньков
И волосах кипящих,
Огненных,
Ненастоящих.
8.
Цветаевой
Здравствуй сегодня,
Марина,
Сегодня открылась мне
Та, чье сердце повинно
Та, чье сердце в огне
В том, которым повинна.
Кровь ее,
Что пьяняще-винна
Голос твой,
Щемящий в висках-
– головная боль и моя ангина,
тончайшая ты —
тоньше волоска.
Горящая
Мудрейшая
Простая.
Я приношу себя
Немножечко
Тебе,
Врастая.
9.
Может кто
Заплачет обо мне
Также через будни лет.
И оставит
След слезы на
Своей щеке,
Как горячим ручейком что-то
Вдруг взвилось во мне
В глубине и в кабаке
Слов, привязанностей,
И вездесущей глины.
Оставляю этот след
Для тебя,
О тебе.
Напишу потомкам-камням
Имя брызжущей любви,
Их потомьечьему
Бешеному миру-
– Марина.
10.
красною кистью рябина зажглась…
Окликанье Звезд,
Ветреный погост,
Рождена была
Днем окликанья звезд.
Крещена была
Над колыбелью
Тишиной и
Божьим умиленьем,
Взирающим
Ннеслышно
Как потом
Бродила вдоль грехов
И ветерков.
Ни то, ни се —
Неведома зверушка
Его удивлению.
Небовы врата,
Съеженный погост,
Рождена была
Окликаньем звезд.
11.
Девушка. Белая ночь,
Бутылка вина и хлебцы,
Наверное, чья-то дочь,
Наверное, чье-то сердце.
Ступенями в тишину,
Подъездами желтого цвета,
Дворцу Александра,
Ему, мы воздали честь
К рассвету.
Бутылка вина, сизый цвет
Бескрайние белые клочья
На небе. Сирень над тобой.
Сиреневое междустрочье
Во мне. Свод дворца,
Полумрак.
Предсумрак,
Ресниц перспектива
Пьянят. Не видать конца,
Цедящая ночь картина.
Струенье. Движенье слов в
Друг друга, разузнаванье.
И над тобой – сонм девических снов.
И надо мной- смех сознанья.
Простое до глубины души
Вы можете заморочить.
Мы в белые ночи вошли,
Остались в них белой ночью.
12.
представь, ты заходишь в дом
чужой незнакомый дом
давным-давно временем брошенный
и белые ночи вокруг
и сизое небо кругом
а ты стоишь как подкошенный-
– маленький календарик
желтого железа,
в нем цифрам двум тесно,
и цифры те-
26 февраля.
Но как?
Знак?
Чему, боги?
Змее?
Дальней дороге?
Что вы всегда так говорите-
Сложно, странно.
Быть мне отторженной,
Быть мне пьяной,
Качаясь от счастья
Или сжаться в комочек?
Чудные вы, боги,
Не жалко вам дочек.
13.
Безропотно.
Одиноко.
Брошено.
Колос скошенный…
Здравствуй, колосок.
Утро, проросшее параллельными
Нитями
То ли ассоциаций,
То ли наитий
Шагаешь нетвердо
По улицам.
Летать!
Веселиться!
Не хмуриться!
Утро —
Наседка-курица,
Балующая цыплят
Солнцем,
Слепящая до мокрых глаз улица.
В одиночество брошен город
И каждый в нем.
Ты умен, ты молод
И банальный такой холод