Много о мае сложено поэтичных поговорок и примет. «Май леса наряжает, лето в гости ожидает» – сказано бывалым сеятелем. «Весною сутки мочит, а час сушит». Действительно, от майского дождя луж не дождаться. Причем «весенний дождь лишним не бывает». Ведь май мокрый делает хлеб добрый. Месяц-краса, завлекательная улыбка пробужденной природы.

Первые ласточки, первый гром, первые щелканья соловья – все это достается веселым майским дням. И пожалуй, среди братьев-месяцев не найти времени счастливее мая, потому что именно в мае природа справляет свой праздник юности. И каждый человек, наделенный добрым сердцем и чутким ухом приобщается к самым сокровенным ее таинствам. Одно из этих таинств – соловьиное пение.

Сколько колен перебирает знаменитая птица? Знатоки назовут до двадцати шести! Будут там и журавлик, и дудка лешего, и кукушечный перелет, и водопойная дудка, и гусачок, и разные стукотни, россыпи, и даже громовый раскат. Конечно, соловей соловью рознь. «Один, – как молвят охотники до соловьиного пения, – кричит на вершок, а другой на аршин». Круглая расстановистая птица ладно выводит строфы без единой помарки. Да и песни ее ело жены на два, а то и на три манера. Дроби стукотни и дудки получаются длинными и отчетливыми. Соловьятники ценят в коленах чистоту исполнения и нежность, а в целой песне – полноту и склад. Молодые соловьи и те, что поплоше, редко бывают в голосе, поют срывисто и скуповато.

Зато старые, поднаторевшие, выводят такие энергичные звуки – заслушаешься! По пению, по манерам исполнения различают три когорты соловьев. Это свистовые, графские и польские. Свистовые соловьи славятся дробями, дудками, иволгами; графские замечательны стукотнями, лешье дудкой и как бы грустным оханьем; польские соловьи наделены отличными дудками, эти колена берут с так называемой «лягушки» – с подражания кваканью. Давно замечено также, что в некоторых местах соловьи поют особенно хорошо. Кто не слыхал о курских соловьях? Долго они отличались своими желнами, дробями, стукотней, дудками, свистами и кукушечным перелетом. Одно время заявили о себе как певцы первой руки черниговские и бердичевские соловьи.

А в Подмосковье какие соловьи лучше? Богородские под Ногинском. Именно они берут редкие колена: занятно кричат волчковой, лягушиной трелью и раскатом. Могут запустить и мелкими стукотнями. Если прислушаться к строфе «лягушкам», то она как бы делится на кваканье, дудку вроде червяковой россыпи и гремушку. А стукотни напомнят звуки дятла, ворона и юлы. По именам птиц и называют эти колена.

Вообще москвичи – большие ценители соловьев. Когда-то у наших дедов в почете были губовые, обученные птицы. Из записок птичников известно, что один обученный соловей, висевший в трактире Седова у Калужских ворот, кричал желной до сорока «слов». И делал так расстановисто, сильно, что послушать его стекалось множество любителей соловьиного пения. За подвешивание к этой клетке другого соловья, для обучения, брали в час по пяти, а за неделю – по 25 рублей. Цена неслыханная!

Внешне соловей мало чем примечателен. Ростом, а также покроем бурого фрака он вроде воробья. Зато глаза большие, красновато-карие. Когда поет, сидит невысоко. И такой насупленный, даже сгорбленный; крылышки свесит и удало перебирает звуки.

Поют соловьи до вывода птенцов, что приблизительно совпадает с порой, когда отцветает сирень.

Разом взялись цвести одуванчики, медуница и лютики. На ярком солнце в теплую погоду как хороши майские уборы! Вытянулась и загустела сныть – трава садовая и лесная. Как и крапива, молодые побеги сныти вполне могут заменить капусту. Для щей и борщевик подойдет. Майские зеленые щи и ботвинью исстари люди сдабривали дикорастущей съедобной зеленью. На подходе щавель, в огороде он уже подрос для первого сбора.