– Ловчие не вернулись. Я послал несколько наших людей, чтоб убедится…

Бранко хватил по столу кулаком, долговязый тут же умолк, уставившись в пол.

– Сколько у нас осталось гвардейцев?

– Милорд?

– Отвечай!

– Сто человек, милорд…

– Сколько у королевы?

– Около трёх десятков…

– Так какого черта, спрашивается,ты посылаешь в лес наших людей, пока другие прохлаждаются в замке?

– Господин, гвардия Минелаи больше не подчиняется вашим приказам с тех пор как алхимик прибыл ко двору…

– Мне что надо объяснять твои обязанности?! Этот шарлатан должен давно гнить где нибудь в болоте. Ни одного чертова алхимика чтоб и близко не было возле наших границ. Я понятно изъясняюсь?

– Да, милорд.

Бранко выругался, плотнее запахнулся в плащ, меха не сошлись на его объемном животе. Из окна вместе со свежим воздухом наползла сырость и в комнате стало холодно и неуютно. Он дёрнул за шнурок уходящий концом в маленькую дырку в полу, внизу послышался звон колокольчика. Скоро в дверях показалась молоденькая девушка со светлой косой.

– Разожги огонь.– приказал он служанке – Проклятые болота, как ещё этот замок не покрылся плесенью?

Бранко присел в резное карло протянул руки к очагу.

– Значит так – распорядился он – Егеря пусть ходят на охоту, если будут упрямиться, ты знаешь что делать: по сорок плетей каждому. А если ещё хоть один из наших людей сгинет в чертовых зарослях – плетьми пройдусь и по твоему хребту. Это понятно?

– Да, господин.

– Хорошо. Теперь садись, возьми пергамент. Пиши: "Две тысячи серебряных коней заплатит король тому воину кто зайдет в Черногорский лес и убьет чудище, что там водится. Бродяг, нищих, юродивых и шарлатанов прошу не беспокоиться." Страже скажи чтоб гнали таких храбрецов в шею… "Дело поручу только профессиональному кандидату." Нужен хороший наемник или охотник, можно этих Порченых привлечь, ну знаешь, бродяги такие клейменые…снизу припиши: Король Эмилион, первый его имени, владыка Черногории и так далее. Написал?

Пробежав глазами пергамент, Бранко с некоторым трудом поднял свое тучное тело, подошёл к столу , нагрел воска и поставил на документе королевскую печать.

– Неси в канцелярию. Пусть сделают копии и развесят на всех придорожных столбах включая и Веренийский купеческий тракт.

Смеркалось. Медленно и торжественно, как это бывает на исходе лета. Туман, поднявшийся из долин, окутал вечерний город, разлился молоком среди мокрых улиц. Становилось прохладно, случайные прохожие зябко кутались в шерстяные плащи.

Из этого сырого тумана соткался плотный силуэт конного. Он ехал не спеша, позволяя лошади идти шагом. Одного беглого взгляда на его запыленные высокие сапоги с металлическими пряжками, и свободные, не по моде, брюки из мягкой темной кожи, было достаточно, чтоб определить – мужчина приехал сюда из чужих краев. Скакун его весь черный, невероятно крупный, был никому неизвестных здесь кровей, его мощная шея и крепкие бабки сплошь покрытые длинной лоснящейся шерстью говорили о силе и выносливости.

"Иностранец", как сейчас было модно говорить, казалось, не чувствовал холода, не ощущал промозглого тумана всюду проникающего своими мокрыми щупальцами. Рукава его посеревшей от времени и странствий рубахи, были засучены выше локтя, обнажая крепкие предплечья. На правой руке блестела от влаги плотная перчатка. Несмотря на сложение и длинный меч, притороченный к седлу и по закону перевязанный ремнем, человек этот не походил на воина. Воины всегда носят кольчуги, железные панцири, или дублеты из вареной кожи на худой конец, потому что воины, как известно, всегда при деле, но и на обычного бандита, коих всюду пруд пруди, чужеземный пришелец тоже не походил. Какой то он был странноватый. Бывают, знаете ли, такие люди, которые не манерами не привычкой одеваться, а чем то невидимым для глаза создают впечатление резкого отличия от остальных добропорядочных граждан, и отличие это чувствуется с самого первого взгляда. Таков как раз и был этот, невесть какими ветрами занесённый сюда, чужеземец.