Аврин осторожно ступая, кралась за Иеном, боясь вспугнуть лошадей, выпряженных из повозок и привязанных к подобию самодельной коновязи неподалеку. Но животные вели себя спокойно, а люди мирно спали. Этот мерзкий торговец даже не удосужился поставить около повозки, в которую ее бросили, охрану. Впрочем, Аврин была этому только рада. Как и тому, что Иену удалось спастись и отыскать ее. До тракта они добрались удачно. В оставшемся позади них лагере было все также тихо. Несмотря на ожидание Аврин Сартера там не оказалось. Иен, чья лошадь спокойно щипала траву по другую сторону тракта, сел в седло, а затем помог взобраться девушке, усаживая ее у себя за спиной. Наемник пустил лошадь тихим аллюром, а как только они отъехали от временного лагера торговца и его людей он пришпорил ее, заставляя перейти на бег. Только тогда Аврин, ощущая, как холодный ночной ветер задувает под капюшон ее плаща, смогла наконец позволить себе немного расслабиться. Она была спасена и находилась в относительной безопасности. По крайней мере пока.

– Где Сартер? – спросила она, крепко держась обеими руками за талию Иена.

Он ответил не сразу.

– Мертв, – наконец прокричал он ей в ответ, не оборачиваясь и не сбавляя темпа скачки.

Хотя девушка и готовилась к такого рода новости, ведь ранее днем она была уже готова поверить в то, что оба наемника наверняка пали в неравной схватке, все же была ошарашена известием о гибели Сартера. Она даже не нашла что сказать в ответ Иену, но тот похоже этого и не ждал. Аврин вдруг поняла, что снова плачет. Ветер осушал ее слезы, но она не могла остановить их. Ей было жаль Сартера. Он был хорошим человеком и погиб, сражаясь за нее.

– Не переживай девочка, это наша работы, – вдруг сказал ей Иен сбавляя темп аллюра и поворачивая к ней голову, словно бы почувствовал, что она плачет. – Неприятная ее часть надо признать, но тем не менее практически каждый второй человек выбравший для себя путь солдата удачи, рано или поздно погибает. Редко кто из нас доживает до старости, да некоторые и не желают этого. Мы знаем на что идем девочка и что нас ждет в случае неудачи.

Иен был прав. Аврин знала это, но ей все равно было ужасно жаль Сартера. Она ненавидела смерть, особенно если умирал человек нравившийся ей. А Сартер ей нравился. Аврин крепче обхватила талию Иена. Ей было страшно. Страшно от неизвестности, поджидавшей ее впереди. Она боялась, что рано или поздно ее найдут и рядом не окажется никого кто сможет помочь ей. А если даже ей и удастся сбежать, то всю свою оставшуюся жизнь ей придется прятаться, пребывая в постоянном страхе быть обнаруженной. По крайней мере до тех пор, пока Делания Кэбрил носит звание Первой Говорящей. А эта женщина была не из тех, кто легко сможет упустить власть из своих рук.

Всю оставшуюся ночь и часть утра они провели в седле. К полудню Иен позволил себе остановиться. Они укрылись в небольшой рощице недалеко от тракта. В небольшой седельной сумке наемника нашлось немного сыра, пара зеленых яблок и мех с вином. От вина Аврин отказалась, благо неподалеку тек небольшой ручеек, и она смогла вволю напиться сама и напоить кобылу Иена, изрядно уставшую от дороги и темпа скачки. Пустив лошадь щипать траву, они с наемником уселись в тени приземистых ив, разделив между собой сыр и яблоки. Здесь в этой рощице они и провели весь этот день, а когда начало смеркаться вновь пустились в дорогу. Не так далеко по тракту им попался постоялый двор и Иен, оставив Аврин вместе с лошадью в стороне от тракта, под защитой ночной темноты посетил его, чтобы купить немного еды. Аврин очень переживала, ожидая Иена и боялась, что наемник может угодить в неприятности и не вернуться к ней. Девушке показалось что прошла целая вечность, прежде чем Иен вернулся, сообщив ей что все прошло удачно и ему удалось раздобыть провиант. Ели они, сидя в седле под мерное покачивания конской поступи. Мясо было еще теплым и Аврин с жадностью впивалась в него зубами чувствуя, как жирный сок стекает по ее подбородку. Но девушка не обращала на это внимания, ведь сейчас было не место и не время, чтобы соблюдать какие-либо приличия. Насытившись, Иен пустил лошадь рысью, периодически чередуя этот темп с легким галопом.