– Любовь!

Он махнул рукой, не желая заморачиваться на мелочах. Пустое сердце даже не ныло. Если бы знать, что возможно полюбить во второй раз. Арина вызывает интерес и волнует, как женщина, но не более. Хотя обнимать и целовать её понравилось.

– Стерпится, слюбится! Мои родители впервые встретились на собственной свадьбе. Но потом очень сильно полюбили друг друга.

Арина по-другому взглянула на жениха. Что знает о нём? Ничего! Даже про национальность. Странные традиции. Он закрыл её спиной от ветра. Запах дорогого парфюма, сигарет, виски, кофе ударил в ноздри. Животный магнетизм миллиардера порой вызывал странные ассоциации.

– Средневековье какое-то. Просто удача, что у них сложилось как надо.

– Познакомлю тебя с ними, сама увидишь, – тёмные глаза моментально стали тёплыми. – Они понимают друг друга с полувзгляда. Иногда за весь день несколькими словами перекинутся, но глаза светятся обожанием.

– Буду ждать знакомства со счастливой семьёй. Моя, как выяснилось, таковой не оказалась.

Паратов хмыкнул, готовясь ошарашить еще одной новостью.

– А чего откладывать в долгий ящик? Сейчас и познакомишься!

Арина нахмурилась, качая головой. За один день столько всего произошло. Только знакомства с будущей свекровью не хватало. Она сжала плечи.

– Не поняла. Это как?

Демид наслаждался её растерянностью.

– Мы вместе живём! Вот и бабушка с дедушкой, кроме нянек за детьми присмотрят. Не бойся, – Он не дал ей опомниться, потянув за руку вниз. – Знакомство с ними не страшней, чем жить со мной. Хотела замуж?– Короткое как приговор: – Привыкай!

Арина спускалась по крутой лестнице, переваривая ещё один факт о Паратове. Грозный самодур миллиардер оказался маменькиным сыночком?

Она с замиранием сердца входила в огромный дом через парадный вход. Великолепие и величие в каждой мелочи интерьера. Но сердце не грело. Снаружи со смотровой выглядело лучше.

– Ощущение, будто попала в музей.

– Неуютно? – он и сам понимал, что перебор, но родители хотели полной копии особняка восемнадцатого века. – Мама настояла. По старым чертежам восстанавливали. Фотографии, рисунки, картины помогли. Графиней себя на старости лет решила почувствовать, – смех ушёл к высокому потолку с огромной люстрой.

Арина обвела взглядом стены просторного холла.

– Если честно, то давит, – тонкие пальцы осторожно коснулись гладкой поверхности деревянных часов с боем. – Трепетно. Страшно что-то разбить.

– Не бойся, любая вещь это всего лишь деньги.

Она взглянула в совершенно равнодушное лицо миллиардера. Его на самом деле не трогало всё, что имело цену. Пресыщенное хладнокровие. А ейв метро не попасть по щелчку его банка.

Тихий шёпот сорвался с губ:

– Тут мы в разных категориях.

Демид не услышал, или сделал вид, что не слышал. Насупился, уставившись на широкую лестницу.

– Странно, что никто не встречает! – Он громко рявкнул: – Куда делась прислуга?!

– Демид Борисович, добрый вечер, – словно из ниоткуда возникла чуть полноватая женщина за тридцать. – Простите. Время ужина. Кто сам кушает, кто в столовой подаёт. Татьяна Васильевна сегодня не в настроении.

Паратов улыбнулся. День трудностей плавно переходил в вечер неприятностей. Сбросил пальто на руки горничной и помог раздеться невесте.

– Мы тоже будем ужинать. Распорядись, чтобы добавили прибор для гостьи.

Он шагал по длинному коридору, отвечая на любопытные вопросы.

– Не бойся, они не кусаются, – Демид подтолкнул Арину в спину, заставив шагнуть за порог просторной продолговатой комнаты.

Сердце сжимала неловкость с тревожным предчувствием.

– Познакомься, Арина, это мои родители.

Пожилая ухоженная женщина с любопытством уставилась на зеленоглазую блондинку, вжимающуюся спиной в сына.