Многим ее друзьям после смерти кого-то из родителей хотелось вернуться в места своего детства, попытаться найти на знакомых дорогах и перекрестках некое средство, которое поможет слиться с этими местами, расскажет, какими они были тогда. Но для нее город детства – скорее точка рассеивания, калейдоскоп возможных жизней – всех, которые у нее могли быть, если бы она сумела выбрать этот путь, а не иной, если бы сумела привязаться к чему-то, взращивая отношения с людьми, как ее мать выращивала розы, прививая к ним новые побеги. Но она не могла похвастаться таким постоянством, ей нравились растения в самом цвету, но потом она забывала их поливать или менять землю, и даже самые стойкие у нее погибали. «Почему ты никогда ничего не рассказываешь о себе?» – спрашивали ее друзья, которых она время от времени заводила и теряла, а имелось в виду: почему ты не рассказываешь о своем прошлом, о местах, откуда ты родом? Да просто потому, что она не знала, с чего начать.

Из своего детства она помнит остров, дни, когда она изображала маленькую пионерку, но от этих воспоминаний она давно отреклась и уже не уверена, что все это было на самом деле, она могла бы их и придумать, замещая ими жизнь с отцом. Ведь на способности представлять факты как увлекательные истории Альма построила свою карьеру, но не умеет применять этот талант к личной жизни, тем более к своему прошлому. Невозможно. О некоторых вещах я не хочу говорить. Но… Нет.

Тринадцать золотых сабель маршала, красный паспорт отца, который позволял ему свободно передвигаться по миру, – она унаследовала эту свободу и использовала для того, чтобы уезжать раз за разом, ничего не объясняя. И вот теперь, с балканской иронией, именно отец заставил ее вернуться в город на востоке страны, у самой границы: он оставил для нее комментарий, постскриптум, который надо забрать. Нечто большее, чем просто наследство, выкуп, чтобы затащить ее назад, именно сейчас, когда времена меняются. На пороге новый вооруженный конфликт, собираешься убежать от него тоже? Я ничего не знаю, оставьте меня в покое.

Нужно перестать тянуть время.

Остров – это неподвластная времени диорама. Он снимает любое напряжение, в бухте можно спрятаться под приморскими соснами, накренившимися от ветра, набальзамировать свое тело морской солью, слиться с римскими развалинами. Спокойствие острова навеки. Военная база на страже. Павлины-альбиносы. Маршалу бальзамирование казалось отвратительным, он не хотел кончить так же, как русские диктаторы. Альме нужно начинать с острова, перемотать пленку и посмотреть с начала, как старое черно-белое кино, такое восхитительно китчевое, которое сейчас иногда искусственно раскрашивают. Остров был съемочной площадкой для африканского короля и американских звезд.

Не тяни время!

Лучше вернуться в гостиницу, завтра утром она доберется на катере до материка и поедет на машине в обратную сторону к самой границе. Она помнит, какой раньше была эта граница. Теперь там ничего нет, даже красно-белого шлагбаума и ни одной винтовки. Вернее, есть, конечно, но не для тех, кто путешествует по трассе, только для тех, кто бродит пешком, теряясь в лесах с волками и медведями, и, когда люди с ружьями встречают пеших странников, они вырывают у них из рук документы на языках, которые не могут прочесть. Паспорт ее отца имел большую ценность когда-то. Но на самом деле он ничего не стоит, куда важнее свобода писать и думать. Ты уверен, папа? Да, zlato. Она ему поверила, она всегда ему верила. Эту привычку она не утратила – верить людям и обстоятельствам, даже когда разумнее было бы не доверять.