– Да, с удовольствием. Но приглашение, по этикету, должно последовать от Иссоа.

Оставив его в озадаченном состоянии, я поднялась наверх и постучалась в апартаменты императрицы. Дети, Элвен и Ниссоа, еще не вернулись из школы; Эллаф поехал за ними. Иссоа была у себя и занималась разборкой каких-то прошений или счетов.

Оторвавшись от монитора, она повела меня в комнату, где когда-то находилась спальня ее брата Ульвена. Я всегда вхожу сюда с замиранием сердца. При Ульвене доступ в его личные покои мне был запрещен. Лишь когда я стала Хранительницей, он дал мне право следить за порядком везде, но попросил не пользоваться этой комнатой. Теперь помещение служит для сугубо конфиденциальных бесед.

– О чем ты говорила с Улиссом? – спросила Иссоа, когда мы уселись в кресла у низкого столика.

Я пересказала ей самое главное, но несколько сместила акценты.

Когда Улисс полностью выздоровеет, необходимо представить его широкой общественности. Межгалактический альянс – не благотворительная организация и руководствуется соображениями целесообразности. Мои действия по вызволению Улисса сочли правомерными, но теперь пришла пора доказать, что он – ценное приобретение для научного общества Тиатары.

Разумней всего принять Улисса на службу в мой институт. Польза – всем. В том числе и ему. Улисс получит высокий статус и постоянный доход. При его самолюбии и самомнении это очень существенно. А поскольку летать ежедневно из Тиастеллы в Тиамун слишком долго и утомительно, Улиссу лучше жить в кампусе. Квартира в профессорской резиденции, полагаю, ему подойдет.

– Хорошо, – лаконично сказала Иссоа.

Мне-то казалось, она начнет возражать. Однако в ее тоне слышалось облегчение.

Брат едва успел освоиться в доме, и она уже им тяготится? Но ведь Иссоа недавно настаивала, чтобы Улисс вернулся в семью?

– Между вами что-то неладно? – осторожно спросила я.

– Юллиаа, он всё понял.

– Что именно?

– Кто такая Ниссоа.

– Он сам сказал тебе?

– Он ничего не сказал. Но вчера попросил, и даже потребовал, чтобы Эллаф срочно свозил его в клинику. К косметологу.

– А при чем тут его красота? Ниссоа совсем дитя. Он так хочет понравиться ей?

– Дело вовсе не в красоте. Улисс сказал, что желает убрать с лица пару шрамов. Дескать, они его портят и делают старше. Но заодно он избавился от… одной специфической родинки. Выжег лазером. Без следа.

Я по-прежнему не понимала сказанного.

– У них родинки – в одном месте, – объяснила Иссоа. – На шее, сзади. Не очень незаметные. Но одинаковой формы и цвета. Он увидел. И сделал выводы.

– Очень странно… Родинки! – удивилась я. – Ведь Улисс сотворен искусственно. И его создатели стремились сделать его совершенным. Даже лучше оригинала. Зачем они сохранили родинку? Ведь это – дефект?

– И примета. Юллиаа, такая же родинка – точно там же – была у Ульвена. Не помнишь?

– Не помню. Я не присматривалась. И к тому же Ульвен обычно носил рубашки с высоким воротом. Про нас придумывали небылицы, но, ручаюсь тебе, я ни разу не видела его без одежды или в слишком вольном наряде. Изучать его шею под воротником мне бы в голову не пришло.

– Те, кто создал Улисса, понимали, что отсутствие родинки может выдать неподлинность клона.

– Ты пыталась с ним объясниться?

– Нет. Мне страшно, Юллиаа.

– Если он предочел уничтожить внешний признак родства с Ниссоа, значит, он не желает раскрытия вашей тайны.

– В этой тайне – покой и благополучие двух семей. Или даже трех. Честь Саонсов не должна быть запятнана.

– Улисс, несомненно, всё понимает.

– Я боюсь, что однажды поймет и Ниссоа. Ее тянет к нему. Может быть, пока еще просто из любопытства, как тянуло в свое время четырехлетнего Элвена. Новый родственник, загадочный, интересный, изведавший множество приключений, щедрый на увлекательные рассказы… Запрещать Ниссоа общаться с Улиссом я не могу. А они ведь…