– Да, что ты мне угрожаешь, ты знаешь кто я?! Я тебе со свету сотру!

– Хотите, чтобы у ребёнка не было отца и матери? Валяйте, только Вы ему искалечите жизнь! Так ли он Вам нужен или для Вас он просто игрушка в Ваших руках?

– Милана, я просто хочу, чтобы он стал достойным наследником моего бизнеса, то, кем не стал Марк в своё время.

Я улыбнулась натянуто. Вот и ответ на вопрос. Нервы были напряжены, но нужно было уйти от опасной темы.

– Вы всегда можете принимать участие в его жизни, воспитывать его, проводить с ним время. Я не запрещаю Вам этого. Но его никогда не отдам никому, он только мой…

– И Марка. Ты так и не собираешься ему сказать?

– Я скажу ему когда-нибудь, – мне стало грустно. – Скажу, когда наступит правильное время, не сейчас. Ему это не нужно. Я знаю, что он занялся своей карьерой и бизнесом, хочет сотрудничать с Европой. Я не хочу мешать ему осуществлять его планы, он достоин самого лучшего и у него все будет, о чем он мечтает. Детей мы никогда не планировали.

– Ну вот почему ты за него всё решаешь? Марк взрослый состоявшийся мужчина, он сам решит нужен ли ему ребёнок. Еще год назад я был бы точно уверен, что нет, но сейчас… Своим обманом ты его оттолкнешь навсегда и не факт, что он простит тебя когда-то.

Сейчас, я знала, что Малиновский был прав. Шанс, что Марк поймет и простит, будет минимальным, но пойти против своих принципов я не могла. Скажи я Марку, что беременна, он бы положил всё к моим ногам, но он так и не смог бы дать самого главного – полноценную законную семью. Как бы он разрывался между долгом перед своей женой и нашим ребёнком? Это была бы неразбериха, все тыкали бы в нас пальцами, мы были бы неполноценной семьёй. Стоило ли оно того? Не думаю. Подумаю об этом позже.

Всю ночь я ворочалась и переживала, моя совесть не спала со мной, я вспоминала все разговоры, все события и очень себя накрутила. Как итог, ни одна масочка для лица не помогла скрыть синяки под глазами, и на работе меня упрекнули в плохой внешнем виде и потратили кучу времени на макияж.

Мой агент Кармен подошла ко мне, когда я переодевалась после съемки.

– Милана, нужно поговорить.

– Да, конечно, говори, я слушаю.

Кармен сделала жалобное, но строгое лицо.

– Милана, все мы понимаем, что ты беременна и все дела, но твоя фигура и образ идет в разрез с требованиями заказчика, поэтому мы не можем больше с тобой работать. Мы не прощаемся навсегда, но сейчас ты не вписываешься в нашу концепцию, прости. Как оправишься после родов – приходи, будем ждать.

– Подожди, – я выдохнула сквозь слёзы, но их я показывать не собиралась, – ты разрываешь со мной контракт? Как мне быть сейчас, вы единственные с кем я работаю пока, и я приехала, потому что мне предложили работу именно беременной. И всех всё устраивало. А сейчас уже нет?

– Милана, – Кармен жестко усмехнулась, – это бизнес. Если ты не вписываешься в систему, тебя исключают из неё. Никто не будет держать тебя из жалости! Чисто по-человечески, мы тебе заплатим небольшую неустойку, но на этом всё. Мы не разрываем полностью контракт, а приостанавливаем на неопределенный срок. Подойди к Жюли, она отдаст тебе конверт. И да, поторопись, у нас следующая съемка начинается, ты мешаешь.

И она развернулась и ушла.

Я выдохнула и присела. Новости были так себе. У меня были сбережения, но они быстро уйдут на оплату жилья, в Париже оно очень дорогое, мой район был не самый дорогой, но и не бюджетный. Возможно, стоит задуматься о переезде, но я привыкла к этой крохотной, но уютной квартирке.