А-а-а, – довольно зарычал боцман, отпав от ведра, – какая прелесть! – и не долго думая, он окатил себя водой из ведра, как был – в белой сорочке, с головы до ног, – ничего, высохнет. Лето на дворе, – успокоил он всех и самого себя. И снова обратился к хозяйке, – Здрасьте. Будем знакомы – боцман Дуля, – и он поклонился хозяйке. – А вас, простите, как зовут?

Зоя, – ответила та, занимаясь овощами.

Так вот, Зоя, у вас отличная колодезная вода!

Эта вода, из Дона набранная, – снова пояснила ему Зоя.

Не смешите меня. Я старый донской волк и я-то знаю, что такой воды в Дону давно нет.

Так – нет. А на Крещение, она – такая. Вот – на Крещение, мы и нанимаем водовозки, которые, всю ночь и день, закачивают в свои цистерны воду с Дона, и развозят по дворам, заполняя наши земляные цистерны, – подробно описала она боцману всю Крещенскую водную процедуру.

И она весь год вот в такой сохранности и остаётся?! – не унимался тот.

Да, – коротко ответила она.

Вы, боцман, лучше бы помогли Зое, по хозяйству, – раздался издалека голос капитана, – не забывайте, что вы ещё и корабельный кок, на судне Кука, – разбавил он лёгкой шуткой своё указание.

Слушаю, капитан. Всё будет в ажуре, – потирая руки, ответил боцман.

А, куривший у флигеля Голицын, обращаясь к Мессиру, сказал, – А чем вы будете с хозяйкой расплачиваться? Своими фальшивыми купюрами?

Но если нам больше не чем расплатиться, – тонко съязвил ТОТ, – мы найдём нефальшивые деньги. Хотя, все они, в сущности, ничего не стоят. Игры без них нет. – И на этих словах, ОН подал, сидящему перед НИМ, на задних лапах коту, какой-то непонятный знак рукой, с перстнем на безымянном пальце, и кот, мяукнув, с места пустился «вскачь», лихо перепрыгнул забор у калитки, и исчез за ним.

Часа в четыре они сели обедать. Стол накрыли во дворе, за флигелем, в маленьком фруктовом саду, под вишней. Здесь была тень и отсюда, с высоты, хорошо был виден Дон с его низким пологим левым берегом. Козырным блюдом стола был парующий в тарелках, со своим специфическим домашним ароматом, борщ. Огромная эмалированная чашка салата из нарезанных свежих помидоров, огурцов, зелёного лука, присыпанного свежим укропом и петрушкой, и заправленного пахучим подсолнечным маслом, стояла в центре стола. Рядом, лежало блюдо, с горой красных сваренных с высушенным укропом, раков. А с другого края, стояла большущая сковорода полная жаренной румяной картошки, рядом с которой, была такая же большая тарелка с мелкой хорошо прожаренной разнорыбицей. И ко всему этому, хозяйка принесла запотевшую – из холодильника бутылку «Московской» водки, и поставила её в самый центр стола. Бутылку распечатал боцман, который и наполнил стоявшие на столе гранёные стопки. Он же и произнёс первый тост

Ну, за хорошее знакомство и со свиданьицем!

Все чокнулись стопками, и выпили. Кроме Голицына.

А вы, всё также – не пьёте? – спросила Зоя, севшая рядом с Голицыным.

Не пью, – скучно ответил тот.

А ваш борщ – из мозговой косточки? – поинтересовался Мессир.

Точно, – ответила хозяйка, взглянув на капитана, – а вы, видать, разбираетесь в борщах, чего по вам не скажешь.

Приходится, – пожаловался капитан, – по долгу службы.

А-а, ну, да, – согласилась Зоя. – А что это вы всё в очках, больные, что ли? – ещё одним обстоятельством поинтересовалась она.

Что ли, – подтвердил её догадку капитан.

Боцман «рубал» борщ, не отрываясь ни на миг от своей тарелки, втягивая его из ложки в рот, таким громким звуковым сопровождением, что переговаривающиеся, в это время, за столом, с трудом слышали друг друга.

А Голицын, посматривал, то на красных раков, то на Зою, искоса. Эти раки изображены на его картине «ХУТОРОК». Они рассыпаны там по полу, поскольку, стол был перевёрнут, и эти красные раки выполняли у него роль крови, которую он не хотел рисовать. И ещё там был расколотый и растоптанный ногами красный арбуз.