Когда все в твоей жизни налаживается, обязательно всплывает какой-то навоз из прошлого.

Эта примета работает безотказно.

Я не хотела говорить с Сергеем, но и трусихой не была.

Вдруг он изменился…

Нет, бред какой-то.

Стоило сбросить вызов, но я до мозга костей хорошая девочка. Поэтому ответила отцу Макара.

– Алло.

– Привет, Мариша. Как дела?

Голос Сергея звучал сладкой медовой песней. Обычно он так пел, когда нуждался в моей помощи.

– Нормально дела, –  ответила я нейтрально. – Ты что-то хотел?

Сережа обиделся. Предсказуемо.

– Ну что ты сразу? Как неродная.

– Я и неродная. Забыл? Мы развелись.

– У нас сын, Мариша. Или ты тоже забыла?

– У нас. – Я презрительно фыркнула. – Это у меня сын. Ты нечасто про него вспоминаешь.

– Согласен, но вот теперь вспомнил и хочу исправиться. Удели мне полчасика ради сына.

На манипуляции чистой воды я ответила ультиматумом.

– Могу сейчас в течение часа.

Я назвала нашу станцию метро. Куда-то тащиться ради бывшего мужа у меня не было никакого желания.

– Да, я приеду. Минут за двадцать  доберусь . Я тут недалеко.

Черт, а я надеялась, что откажется.

– Кофейня? – уточнил бывший.

– Хорошо. Жду тебя.

Сергей добрался за пятнадцать минут.

Он вошёл в кофейню, и вместе с ним зашла его широкая улыбка. Можно подумать, он рад меня видеть.

Хотя, может, и рад. Почему бы и нет? Я ему рога не наставляла, жизнь не портила, сына вырастила. Конечно, он мне рад.

Такую дуру встретить – сплошное счастье и радость. Видит меня и смеется.

Сережа направился ко мне, почти приплясывая. Он попытался даже клюнуть губами в щеку, но я быстренько откинулась в кресле.

– Давай без лицемерия и поцелуйчиков, Сереж. – Я сразу дала понять, что ностальгии по старым добрым временам не испытываю, любви – тем более.

Сергей неодобрительно покачал головой, но спорить не стал.

– Хочешь кофе? – предложил он.

Я указала на свою чашку.

– Спасибо. Уже пью.

– А если повторить?

– Нет. Благодарю.

– Десерт? – не унимался бывший. – Позволь угостить, Маринка. Я ж от чистого сердца.

– Я бы взяла десерт, если бы хотела . Мои финансы  позволяют. Теперь. Не надо меня кормить.

Да, я сказала это с укором и обидой. Пусть прошло пятнадцать лет, но я ничего не забыла и не простила.

Чтобы усилить эффект упрека, я добавила:

– Ты опоздал с угощениями на целую вечность. Сейчас это не к месту.

Сережа и не думал извиняться, хотя именно этого я ждала. Он продолжал стоять на своем.

– У меня были тяжёлые времена, Марин.

– Ага, а мне, видимо, было легко.

– Я всегда платил алименты .

Меня чуть не порвало от возмущения.

– Не смей, – прошипела я, ткнув пальцем в бывшего мужа. – Ты специально попросил грязную зарплату, чтобы платить мне проклятые копейки с минималки.

Сережа опустил голову и признался:

– У меня не было выбора. Работодатель настоял на такой схеме. Налоги и все такое.

– А просто помогать сыну тебе тоже начальник запретил?

Я погрузилась в воспоминания, когда у меня еще не было хорошей должности и карьеры. Мы вынуждены были с Макаркой ютиться в крошечной квартирке на окраине, экономить на еде и одежде. Я брала работу домой и умоляла маму приехать, чтобы посидеть с больным внуком. Потому что больничные на работе не поощрялись.

Сжав переносицу, я запретила себе думать об этом.

Если бы меня тогда не предал муж, я вряд ли бы закалилась и стала той, кто я есть сейчас.

Ни о чем не жалею.

Стоило быть благодарной бывшему за уроки жизни, но такого просветления я вряд ли достигну.

– Ладно. К черту тебя с твоими алиментами. Говори, чего хотел, и распрощаемся.

– Я хочу видеть сына, – сообщил Сергей.

– Зачем? – не поняла я.

– Потому что он мой сын. Я скучаю по нему.