…тем вечером, в поезде, пока мы толкались, пытаясь спасти бутылку, вагон внезапно сильно тряхнуло – мы начали резкое торможение. Нас отбросило – сперва он упал на свою кровать, а я сверху на него (причем юбка моя задралась выше некуда, оголив мои бедра и сообщив тем самым Подорожному, какие красивые черные чулки были на моих ножках в тот день), а затем тряхнуло еще раз, да так, что я улетела в другую сторону на свою койку, а он приземлился уже на меня. Хорошо, успел упереться обеими руками в стену у меня над головой, иначе бы я под его весом легко могла бы превратиться в раздавленную ватрушку.

– Э… – тогда еще незнакомый мне лысый мужик, хотя тоже небритый, неловко выдавил из себя:

– Извините. Это все поезд.

Я лежала под ним с задранными ногами, юбка уже на талии, декольте оголилось по самое не хочу, а рядом лежали пирожки. Впрочем, спасенная бутылка была зажата в его руке. Даже не передать, что это было для меня. Тогда меня еще раз накрыло волной его мужского запаха. Голодная до секса, расстроенная, что ничего не получила, взбешенная овуляцией… Короче говоря, в моей распаленной голове одиноко парила одна единственная мысль: «Сними с меня трусики!». Да, вот именно так. А вроде бы приличная женщина. С виду. Обычно. Но не в тот момент. Мои ноги торчали вверх, касаясь его крутых, достаточно мощных бедер, и где-то там же маячила пряжка от его ремня и ширинка…

– Э… – лысый сверкнул синим глазом и по-мужски окинув меня всю жадным взглядом, с видимым усилием посмотрел мне в глаза. – Я… неправильно. Извини, случайно…

Мямлил он с таким хрипом, что я половину не разобрала. Хоть и сама в тот момент не смогла проронить ни слова, лишь цистерну накопившейся слюны во рту. Удача мне опять показала язык, мужик оказался мужчиной и не распустил руки, тактично (насколько мог, опираясь на стенку) выпрямился и отвернулся лицом к столу, давая мне время вернуть ноги на землю и поправить одежду. Чем я, собственно, сразу и занялась. Покраснев по самые уши, злясь на себя и на все на свете, натянула юбку до колен, грудь прикрыла и даже поправила волосы. Хлюпнув носом, отвела глаза в сторону от его напрягшейся спины.

Через минуту или пять, терпеливо стоявший все это время незнакомец, кротко поинтересовался:

– Я… э… могу повернуться?

– А? Да! Да, конечно. Извините пожалуйста. Я думала… Я забыла сказать. Да, конечно…

Он с облегчением выдохнул и уселся на свою койку. И снова некоторое, весьма долгое время наши взгляды изучали разные углы купе. Гвоздики, покраску, обивку, простыни. Через минут десять мы все же посмотрели друг на друга. Он начал первым. Откашлялся:

– Выпить не хотите? Мне показалось, ваше настроение…

– Да! В смысле, да, пожалуйста, – выкрикнув, а затем опомнившись, пролепетала я, – пожалуйста. Это будет к месту.

Я отвела глаза и к своему счастью, наткнулась на лукошко с пирожками. Тут же поставила их на столик:

– Я тоже могу вложиться со своей стороны.

Незнакомец кивнул, пододвинул стаканы и щедро налил в них алкоголь. Один из стаканов отправил пальцем в мою сторону. Не успел он это сделать, как я протянула ему раскрытую ладонь:

– Елена.

– А? – лысый удивленно вскинул брови. Лишь теперь заметила, как сильно он покраснел. И в его случае, это было очень заметно. Оказывается, лысые краснеют всей головой. Ну, в смысле, мы все так краснеем, но, когда нет на голове волос, это так заметно… Мне сразу стало его жаль. Здоровенный такой, подшофе, а смутился, как маленькая девочка.

– А тебя как зовут? – без стеснения перешла обратно на ты, все-таки мы несколько минут обратно орали друг на друга, будто были женаты лет десять.