-    Ну-ну, девочка моя... Поплачь, родная, поплачь.. Легче станет. - Тёплые руки поглаживали по голове, перебирая спутанные пряди, а ласковый голос баюкал, давая надежду, что когда-нибудь всё и вправду наладится.
Мать и дочь, обнявшись, долго сидели на диване и разговаривали.
    -    Он ушёл от меня. Просто сказал, что разлюбил и так бывает. - Татьяна Владимировна слушала тихую исповедь Алёны, хмурилась и еле сдерживала злые слова в адрес зятя. - Я ждала его, мама, понимаешь? Ждала три дня! Думала, пожалеет, вернётся, и мы, хоть и не сразу, но переживём это испытание... А он явился за вещами, собрался не глядя, будто меня уже нет в его жизни, одарил с барского плеча машиной и ежемесячным содержанием и отправился строить новую личную жизнь.
    -    Милая, как же больно это слышать. Не ожидала такого от Сергея. Всю жизнь рядом, плечом к плечу. И вот поди ж ты, бес в ребро постучался..
Мама сокрушённо качала головой и долго рассказывала о похожих ситуациях в знакомых семьях. В большинстве случаев, нашкодившие мужья со временем понимали, что возле супруги лучше, чем в гостях у любовницы, и просились назад. Принимали великодушно гуляку в опрометчиво брошенную семью  или злорадно отказывали от дома - это уже дело десятое. Главное, что мужчины осознавали свою ошибку. И Алёна, после маминых рассказов, вновь обрела надежду. Ну не может Сергей так просто отбросить и забыть то, что между ними было. Главное, набраться терпения и дать ему эту паузу. И он разберётся в себе, обязательно разберётся. Приедет, попросит прощения и всё у них постепенно наладится.

*

Сон был тяжелым и мутным. Несколько часов, оставшихся до рассвета после долгого разговора с мамой, Алёна провела, ворочаясь в своей детской кровати и ненадолго проваливаясь в беспокойную дрёму. Измученное подсознание выдавало картины болезненного расставания и беспросветной тоски. Алёна бегала, падала и ползала в клубящейся пелене сизого тумана, звала Сергея и умоляла вернуться. Но муж постоянно ускользал и даже не оборачивался на зов. Виднелся лишь его высокий силуэт, когда Сергей равнодушно уходил, оставляя заплаканную женщину сидеть на иссушенной, потрескавшейся земле. В какой-то момент, сквозь плотную пелену до Алёны донёсся знакомый, но давно позабытый голос.
    -    Лёньк, ты где, бедова девка? Лёнька! Айда полдничать.
    -    Бабушка? - Алёна подняла голову, прислушиваясь. Неужели её любимая баба Маруся где-то рядом?
    -    Лёнька!!! Лёёёнь... - родной голос размывался, глушился туманом и постепенно удалялся в сторону. Бабушка уходила.
    -    Ба, я здесь! - крикнула Алёна, вскочила на ноги и бросилась в сторону, откуда уже еле слышно доносилось такое знакомое:
    -    Лёнька! Ежели к козлятам полезла, вот я тебе..
Нога запнулась о камень, Алёна не удержала равновесие и упала. От сильного толчка, вздрогнула и проснулась, не понимая в первый момент, где сон, а где явь.
    -    Васька! Вот оболтус, разбудил всё-таки. - В комнату заглянула мама, вытирая руки о кухонное полотенце. В открытую дверь тут же проникла волна аппетитных запахов с кухни и негромкое бормотание радио.
Алёна протёрла глаза и наткнулась на внимательный взгляд зелёных кошачьих глаз. Мамин бело-рыжий кот Василий расположился всеми своими полными шестью килограммами на груди Алёны и беззастенчиво разглядывал гостью.
    -    Давно крутился у двери, просился к тебе. Я его и сливками отвлекала, и Вискасом мокрым - ни в какую! Пусти, и всё тут. Запустила, на свою голову... - Мама сокрушалась и выговаривала пушистому негоднику, а тот знай себе сидит и Алёну рассматривает.