Лисёнок довольно зажмурился. Шу Цинь вспомнила, как нашла её больной и истощенной в какой-то яме в лесу в окрестных горах. Она спустилась вниз с риском для жизни, хоть сама была ещё мала. Тогда Шуцинь немного расцарапала кожу, разбила колено и потянула связки на лодыжке. Лисёнок оказался женского пола и ещё живым, лишь повредил две лапки, наверное, когда упал сюда, и был истощён от жажды и голода. Девочка положила его к себе в заплечный короб и вылезла наружу по почти отвесной стенке, цепляясь за скалистые края ямы и превозмогая сильную боль ноге. Иногда её стон от боли переходил в крик, но она не сдавалась.

Травница с младенченства была решительной, стойкой и сильной. Пока Шуцинь добиралась до деревни травников-алхимиков, её лодыжка совсем распухла, но она продолжала путь с грузом за плечами, лишь хныкала, стонала и ныла. Тогда отец вылечил её и помог лисёнку, после она сама долечила питомца и дала ей имя Банцао, что означало, друг и соратник травника. После, лисёнок спасла ей жизнь, и Шу Шуцинь заявила, что они с ней теперь станут названными сёстрами. Банцао, радостно тявкнув, согласилась, будто поняв, о чем говорит девочка.

***

Наскоро помывшись, переодевшись и причесавшись, Шуцинь подумала, что появление демонических сущностей вроде бы плохо, но вроде и хорошо. Ведь её в этой кутерьме забыли привычно наказать розгой по икрам ног или ладоням. Девушка посмотрела на жестяные шкатулки, всё ещё лежавшие, в коробе:

– Надо будет всё отдать отцу и дяде. Тогда они и вовсе смягчат наказание.

По окрестностям раздался звон защитного массива, оберегающего от вторжения демонов. Шуцинь, обеспокоенно перекинув свою тканевую сумку через плечо, открыла резные двери, оклеенные бумагой, и выскочила из комнаты на улицу.

– Цинь-эр, ты куда это собралась? – спросила её мать, находящаяся на улице. – Забыла, что ты наказана и должна сидеть в своей комнате?

– Ма-атушка-а! Ты же слышала, массив сработал, значит, кто-то приближается, – проговорила Шуцинь.

– Тебе-то что за забота? Ты, что ли, сражаться будешь, непутёвая девчонка? – пожурила дочь мать. – Твой бы ум и энергию на развитие ци и навыков алхимии направить.

– Сейчас никакая помощь не помешает, – искренно посмотрев на мать, ответила Шуцинь. Ей очень хотелось пойти посмотреть, что происходит, всё нутро дёргалось от волнения, словно кончик лисьего хвоста Банцао. – Тем более, что дядюшка Шу Лан разрешил мне ходить на занятия и убирать класс, а значит, мне можно выходить из комнаты… Нелогично ведь держать меня всё время взаперти… Ведь я же не могу ходить в учебный класс прямо из своей комнаты.

Женщина, немного замерев и задумавшись, недоумевающе посмотрела на дочь, ведь действительно, приказы противоречили друг другу.

– Матушка, спасибо! – девушка поцеловала женщину в щёку и побежала.

Очнувшись мать возмутилась:

– Я тебе ничего не разрешала! Шу Шуцинь! Вернись сейчас же!

Но Шуцинь уже и след простыл.

– Безрассудная девчонка, хитрая бестия, – проворчала женщина. – Ты такая суматошная, тебе бы мальчиком родиться, – она сложила руки на груди в замок, насколько позволили ей длинные свободные рукава с вышитыми цветками сливы.

***

Шу Шуцинь торопливо выбежала за ворота дома на улицу, с любопытством оглядывая окружающий серебристый, будто обтянутый водянистой энергией купол, сквозь который проглядывали тёмные небеса и луна.

Неожиданно, в одном месте, сквозь него просочились гости. Это были пятеро огромных орлов небесных молний, что несли на своих спинах по человеку. Когда они приблизились к земле, непоседливая травница разглядела седоков. Судя по робе жёлто-белого цвета и вышивке золотой черепи на ней – это были мастера секты Жёлтой Змеечерепахи. Впереди всех планировал вниз на огромной сиренево-серой птице с белой головой и немного светящимися перьями, сын главы секты Ян Фэнмин.