– А пошмотрим, может ли корова летать, хоть она и ш крыльями.

Бенц распахивает пасть, утка крякает, Анжеликау, словно в замедленной съемке, парит через комнату, полную людей и сигаретного дыма. Цветной взрыв на белой стене, у меня в башке тоже все взрывается.

Кажется, мой кулак смазывает Бенца по оскаленным в кряканье зубам. Мууси, которую он уже собрался швырнуть вслед за крылатой сестрой, вылетает у него из руки. Из-за воплей вокруг не слышно, как она раскалывается об пол. Кажется, я хватаю Бенца за белобрысые лохмы и долблю лбом о паркет в фарфоровой крошке. Меня хватают чужие руки, пытаются оторвать от визжащего Мэса, а я вырываюсь и ору, чтобы они все валили отсюда. Но руки не отпускают. Меня волокут куда-то, я отбиваюсь…

Внезапный звук сзади заставил меня подскочить в кресле и развернуться всем телом. На пороге разбомбленной гостиной застыло всклокоченное рыжее существо в голубой фланелевой пижаме с пандами, с совком в одной руке и шваброй в другой.

– Дюлле?

– С добрым утром, Ноа. – Дюлле улыбнулась, демонстрируя выпирающие вперед зубы, и вошла в комнату, хрустя по осколкам белыми пушистыми тапками – тоже в форме панд. – Хорошо спал?

– Как труп, – просипел я, механически следя за движениями швабры, начавшей сметать мусор в кучку. Я и сейчас чувствовал себя примерно так же. Как труп, причем в последней стадии разложения. Сметите и меня куда-нибудь. Пожалуйста.

– Тебе надо больше жидкости пить. – Дюлле приостановилась и уставилась на меня темными глазами с припухшими веками. Ревела она, что ли? – Принести тебе воды?

Я помотал головой, о чем тут же пожалел. Сглотнул мерзкий комок тошноты и откашлялся.

– А где все?

– Ушли. – Дюлле снова взмахнула шваброй и смела во все растущую кучку останки Анжеликау. – Торопились на паром.

Я нахмурился, и она ответила на вопрос, очевидно, написанный на моей помятой морде.

– Недавно. Все тут ночевали. Ночью ведь паромы не ходят.

– А ты чего осталась? – вырвалось у меня прежде, чем я успел прикусить язык.

Если Дюлле и обиделась, то неплохо это скрыла.

– А я ж на велике. Помогу тебе прибраться и поеду домой.

Керстин действительно жила не так далеко. Собственно, она единственная из моих одноклассников, кто был отсюда, с Фанё[2]. Мы часто пересекались по утрам на пароме по дороге в гимназию, но разговаривали редко. Она из Норбю, я из Ринбю, и, хотя между нашими городками всего несколько километров, это расстояние иногда казалось почти непреодолимым. В общем, хоть мы и с одного острова, это еще не причина впрягаться на халяву и вычищать чужой хлев.

Мгновение я смотрел на рыжий затылок Дюлле, которая как раз склонилась над совком, заметая туда оставшиеся на полу крошки. Может, память сыграла со мной шутку и орально лишила меня девственности именно Керстин? Это бы все объясняло.

Я напряг вяло шевелящиеся извилины, даже глаза прикрыл, но нет – волосы, растекшиеся по моей ширинке, точно были блондинистыми, а не рыжими.

– Ты не обязана. – Я со скрипом встал с кресла, но тут сообразил, что на мне только воняющие потом футболка и трусы, если не считать один носок, и резво упал обратно. – В смысле, весь этот срач из-за меня, мне и убирать.

– Мне не трудно. – Она пожала плечами и выпрямилась. Я съежился под ее взглядом, кожа почему-то покрылась мурашками. – Хотя ты, конечно, можешь помочь. Есть у тебя большие мешки для мусора? Нужно собрать бутылки и банки от пива.

Через пять минут я уже в штанах и с прозрачным полиэтиленовым мешком в руках ползал вокруг дивана на коленях.

– А как там Бенц? – поинтересовался я осторожно. Решил воспользоваться доступным источником информации, раз представилась такая возможность. В «Снапчате» наверняка можно было бы разузнать все подробности вчерашней тусы, но, во‐первых, мой мобильник валялся дохлый рядом с кроватью, а во‐вторых, приложения с веселым привидением в нем не было. Если честно, в нем вообще ничего такого не было, даже интернета. Он тупо для «позвонить».