Друзья разошлись ближе к полуночи. Остались только Андрей, которому некуда было спешить, и Ева, решившая сполна вдохнуть веселой жизни большого города. Ведь завтра ей предстояло вернуться домой и вновь погрузиться в рутину. А потому…

– 

Пойдем куда-нибудь поедим? – сказала она Андрею. – Весь вечер пили какую-то бурду. Пора ее чем-нибудь разбавить.

Андрей посмотрел на нее долгим изучающим взглядом, как будто что-то обдумывая. Потом вдруг рассмеялся, обнял за плечи и сказал:

– Пойдем, я накормлю тебя, девочка моя!

Они смеялись и шутили всю дорогу как добрые друзья. Ева чувствовала себя шальной и легкой. Белград опьянял ее ночной романтикой улиц, тихим шелестом листьев и отдаленными звуками музыки. Каждый шаг приносил новую порцию вдохновения, и город словно шептал ей свои тайны, приглашая открывать их одну за другой. Она ощутила, как шаблоны её повседневной жизни растворяются в воздухе, уступая место беззаботным мечтам и спонтанным решениям. Они шли по извилистым улочкам, где старинные фонари освещали их лица мягким светом. Она чувствовала, как трепет охватывает её сердце. От неповторимой романтики ситуации и близости этого загадочного мужчины. Ей хотелось узнать его ближе, рассмотреть, что же таится за маской холодной сдержанности, сорвать покровы и утонуть в нем, постигая его тайны и эмоции.

Все рестораны уже оказались закрыты, лишь одни только питейные заведения весело подмигивали огоньками распахнутых дверей.

– 

Ну что ж, вспомним студенческую юность, – сказала Ева. – Как на счет пиццы? И пойдем ко мне?

Она все еще не могла понять, ни настроя Андрея, ни своих собственных желаний. В воздухе витала неопределенность, смешиваясь с ароматом весны. Окружающие огни создавали мерцающий фон, который лишь усиливал её внутреннюю суету. Они направились к ее квартире, и каждый шаг был наполнен ожиданием. В её сердце бушевали чувства, которые она пыталась уловить, но они ускользали, как туман.

***

Изумительный аромат свежей пиццы манил и одурманивал. Хотелось слопать все в один присест, не смотря на то, что за окном уже стояла глубокая ночь. Они сидели на диванчике в ее съемных апартаментах. Андрей рассказывал ей о своей жизни, о сыне. И эта пустая болтовня расслабляла Еву. Ей было приятно вот так запросто разговаривать с ним, не ожидая никакого продолжения, без желания казаться кем-то другим, лучше, чем ты есть.

– 

Хочешь еще кофе? – спросила она.

– 

Можно, – ответил Андрей.

Она встала и прошла на маленькую кухоньку, что была в выделенной зоне студии. Налила воды в турку и поставила на плиту. Андрей встал с дивана и подошел к ней. Ева ощутила его близость и взгляд, который словно буравил спину. Она шумно выдохнула, будто решившись на что-то, резко развернулась и шагнула к нему.

– 

Давно пора было это

сделать, –

выдохнула она, порывисто обнимая и приникая к его губам своими.

Он целовал ее страстно, неистово, как будто скучал по ней всю свою жизнь, будто не мог дождаться этого поцелуя. Затем, подхватив под бедра, перенес на кровать. У него оказались невероятно сильные крепкие руки. Ева вся дрожала от предвкушения. Ее окутывал запах этого мужчины, его страсть, передавшаяся ей, кровь, толчками несшаяся по венам и стучавшая в голове. Она практически сорвала с него рубашку, приникла к его разгоряченному телу своим, таким податливым и мягким в этот момент. Изогнувшись, она позволила ему снять с себя джинсы, оставшись в одних только кружевных трусиках. Он провел руками по ее телу, изучая каждый изгиб, шумно выдохнул и расстегнул ремень на брюках. Он смотрел на нее неотрывно своими холодными голубыми глазами, в которых сейчас плескалось желание.