Варя приказала себе отставить невеселые мысли. Как говорила её любимая бабушка, «не умирай прежде смерти». До подобных переживаний еще надо дожить. Пока важно другое: Приживется ли оно, это чужое сердце в ее грудной клетке? Какая будет цена такому продлению жизни? Что за дополнительные ограничения ей потребуются? И главное: нужна ли будет ей жизнь, купленная за такую высокую цену?

Недавно она узнала, что придется пожизненно принимать сильные препараты, подавляющие иммунитет, чтобы организм не отторгал чужеродные ткани. Стоит ли результат, даже благополучный, подобных мучений? Интересно, как долго люди живут с чужим сердцем? Нет, всё не то. Главное, зачем это Максу? Он ведь молодой, талантливый, у него столько планов! Может, ну ее к лешему, эту операцию? Лучше жить, глотая горстями таблетки, чем все это… Ходить, медленно передвигаясь по улицам, избегая лестниц и крутых подъемов. В общем, прожить столько, сколько, как говорится, бог даст…

Когда Варя с Максом вошли в кабинет, там уже сидели три доктора: Марина Анатольевна и два незнакомца – серьезные мужчины в темно-синих медицинских костюмах. Варя сразу отметила их жесткие взгляды и явное нежелание шутить. Утешать ее они, похоже, не собирались. Ну и правильно: не к педиатрам же они с Максом в конце концов пришли!

– Что ж, Варвара Петровна, будем говорить откровенно, – первым подал голос доктор со стетоскопом на шее.

– Познакомьтесь, Варя, это наш профессор Хуснулин, – представила врача Марина Анатольевна, и профессор впервые улыбнулся. На вид ему было чуть больше пятидесяти. Варя вдруг почувствовала, что облик и голос профессора действуют на нее успокаивающе, и про себя назвала доктора «профессор Корвалол».

– Кардиохирург Тишков, Виктор Алексеевич, – представился второй доктор, явно моложе первого. Ему было где-то около сорока.

– Как вы себя чувствуете, Варвара Петровна? – спросил молодой

– Не лучше, чем в прошлый раз, – сказала Варя, пытаясь отдышаться. И уточнила, оправдываясь: – Опаздывали, шла быстрым шагом, потому опять одышка.

– Вот видите, – оживился профессор, – чуда не произошло. Несмотря на сильные лекарства, которые, я надеюсь, вы регулярно принимали. Чудес в медицине не бывает, или они случаются так редко, что на нашу долю не достаются. Ваше сердце само собой, как в сказке, здоровым не станет. Мы изучили результаты всех анализов и пришли с коллегами к одинаковому выводу:

– Единственное спасение для вас – пересадка сердца от донора, – вновь вступил в разговор доктор Тишков.

– Живого донора? – спросила Варя. Она поняла, что сморозила глупость, и покраснела. Впрочем, покраснели только щеки, носогубный треугольник Вари остался белым. Она уставилась на свои синеватые ногти и едва не заплакала.

– Ну зачем же живого? – улыбнулся хирург Тишков. – Мы же не индейцы племени майя, чтобы из груди живого человека сердце вырезать. Разумеется, донор будет мертвым. Важно, чтобы он умер совсем недавно, не больше трех часов назад.

– Вы пересадите Варе сердце трупа? – ужаснулся Макс. Варя взглянула на него так свирепо, что он затих и стал внимательно изучать плакат на стене.

– Мы стараемся не называть наших доноров трупами. Они оказали нам с вами огромную услугу тем, что решили не забирать свои сердца на тот свет, где они им все равно не понадобятся. – подал голос профессор. – Еще раз повторю: главный фактор для успешной пересадки органов от донора – время. Всё теперь зависит от вас, Варвара Петровна. Вы должны быть наготове. Днем и ночью. Повторяю, днем и ночью! Мы вас поставим в лист ожидания. Действия у нас будут такими: как только появится подходящее для вас донорское сердце, вы немедленно должны будете явиться в клинику. В любое время. Дежурная бригада кардиохирургов уже будет ждать вас. Операцию по трансплантации сердца необходимо начать не позднее, чем через четыре часа после смерти пациента. Вы меня поняли? Вы готовы прибыть на место сразу после звонка из клиники?