– А вы, челы, сами вообще-то кто? Неплохо бы сначала рассказать о себе, а уж потом нового чечика рентгеном просвечивать.

– Мы обычные студенты, за мир и дружбу, за всё хорошее против всего плохого, – сказал парень с фиолетовым хаером на яйцевидном бритом черепе. – Фашики и нацики хотят очистить город от тех, кто им не нравится, а мы считаем, что они сами – враги человечества. Эти твари готовы убивать невинных людей ни за что, только за яркую внешность – за татухи, сережки в носу и цветные хаеры. Особенно – за «не ту» национальность. Азиатов они жестко прессуют, поэтому те стараются не выходить в город по одному.

– Эти сволочи хотят, чтобы все ходили строем, коротко стриглись и вообще не имели никакой индивидуальности, – подал голос парень в косухе и с цветной татуировкой – массивным орлом на загривке и плечах. – Короче, они спят и видят, чтобы все подчинялись их дурацким правилам, которые они с бодуна установили. Не признают буржуйские развлечения типа дорогих байков или спортивных великов. Между прочим, я без байка – никто, кентавр без второй половины туловища. А эти маргиналы… Хотят, чтобы все по выходным перлись в спорт-бар или на стадион, там смотрели матч с пивком и матерком, а потом устраивали махалово в подворотне и пятаки друг другу начищали. Еще они спят и видят, чтобы мы их уродскую музыку слушали, а хорошие книжки не читали. Вот и все их интересы.

– Представься, – приказала Миранда, – Кира тебя в первый раз видит.

– Байк, – сообщил парень, но все же уточнил: – в миру я Борис, но мы с моим байком одно и то же, потому кличка и прилипла.

– Ясный пень, тупыми легче управлять, – встрял в беседу паренек в очках с толстыми линзами. Типичный любимец пожилых училок: никаких сережек в ушах и татух на открытых частях тела. Разноцветных хайеров, длинных косичек и пирсинга тоже не наблюдалось. На парне были новенькие джинсы без бахромы и дырок, отглаженная белая футболка и простецкие «зашкварные» кроссовки.

– Как же ты борешься с фашиками? – язвительно поинтересовалась Кира. – Они в качалках парятся, бицухи накачивают. А ты вон какой чистенький и отутюженный! Можешь белую футболочку испачкать и целые джинсики порвать. Кстати, в драке таким, как ты, частенько очёчки разбивают.

– Мозг сильнее кулаков, – тихо сказал парень. –. Если без подробностей, я айтишник. Точнее – хакер-мститель. Взламываю сайты фашиков, ищу их уродские высеры в интернете и даркнете. Напускаю на их сайты кучу вирусов. Иногда их страницы со свастикой удаляю и оставляю там мою фирменную метку – голубя мира с оливковой веткой в клюве. Мир для них – как красная тряпка. Хотя сами они нигде и никогда воевать не собираются, разве что махаться после футбольного матча. Меня они ненавидят больше всех. Грозятся найти и убить. Ага, щаззз! Камеру в компе я всегда заклеиваю, IP адрес и электронную почту постоянно меняю, в город выхожу только ночью, в черном худи с капюшоном. Днем еще темные очки надеваю, родинки и синяки на лице рисую. Главное, на мне нет ни серег, ни хаеров, ни татух – ничего из того, что они ненавидят и что их банду заводит. Таких как я в городе – тысячи, попробуй отыщи! Да, забыл представиться. Я Джобс. Типа Стив Джобс. Потому что в компьютерах шарю лучше всех. А так-то я Димка или Митя, кому как нравится.

В комнате было еще три девчонки и высокий паренек. Они помалкивали и вопросительно смотрели на Миранду, не решаясь подать голос. Она поймала обращенные на неё взгляды и пояснила:

– Андрюху мы взяли из-за высокого роста, ему проще других фашистские плакаты срывать. Кличка «Малыш». Ну, а девочки у нас – техперсонал. Изготавливают трафареты с голубями, пишут «Миру-мир». Мы ценим их способности к рисованию. Зовём «Ученицы Лернардо».