Я отправляю ей обычное «окей» и, перед тем как идти в дом на знакомую кухню, встаю с места и рассматриваю живые цветы.

И всё же люблю Мюнхен.

Здесь постоянно тепло, пахнет летом, а эти свежие цветы добавляют какой-то легкости. Ладно, я просто слишком падкая на белые пионы.

Собираюсь и иду в назначенное место встречи. Направляюсь по узкой тропинке между людей в приподнятом настроении. Несмотря на то, что радоваться мне осталось недолго. Уже почти пять с половиной дней… Но ладно, двадцатка в кармане у меня уже есть! Почти.

Так увлекаюсь рассматриванием своих белых босоножек и чистым утренним воздухом, пропитывающим лёгкие, что не замечаю, как задеваю кого-то плечом.

Поднимаю взгляд вверх и извиняюсь перед гламурной девушкой, которая смотрит на меня, как на дерьмо. Ладно, после вчерашнего это пустяки.

– Смотри, куда прёшь.

От её скрипящего голоса режет слух.

– Леони, будь вежливей, – ледяной тон пробирает до мурашек. Я не сразу замечаю, что с гламурной фифой кто-то стоит. Перевожу всё внимание на мужчину и надеюсь, что это не…

– Рихтер… – шепчу, громко сглатывая вязкую слюну. А он что здесь делает? – Ты меня преследуешь, что ли?

Последние слова говорю чуть громче.

Он кидает на меня равнодушный взгляд.

– Не обольщайся, – отрезает. – Я здесь по работе. Леони, пошли. Вернер ждёт.

Он тут же, как будто не видел меня несколько секунд назад, проходит мимо. Я смотрю этим двоим вслед, пока девушка не поворачивается и не кидает в меня предупреждающий взгляд.

Вернер? То есть? Он дружит с Владом?

Задумчиво смотрю вдаль.

Скорее всего… Леони - его девушка. Тогда почему при нашей первой встрече он пытался трахнуть меня?

Кобель!

Злюсь на него и иду в дом. Немного жду Каролину, пока та доедает креветки, а сама тереблю в руках тесто, которое нашла на столе.

Раздражает меня этот немец.

И вселяет страх одновременно.

У него жёсткий взгляд. Ужасающая аура. Замедленная, как у хищника, походка. Он – льдина. Холодная и неприступная.

Так его и назову – ледышка. Имени-то я его не знаю. И, надеюсь, не узнаю.

– Простиии, – разносится мелодичный голос по всему коридору. Дверь на кухню распахивается, и в помещение влетает моя взбалмошная подруга. – Я чуть не забыла про тебя! Креветки – отпад.

Лина опускается на стул напротив и тянется ко мне руками.

– Блин, Виолка, я так рада! – смотрю на её пузико и сглатываю. Знаю её всю жизнь. Вечная модель, следящая за своим весом, а тут… Второго решила родить. И всё равно ей на фигуру. – У тебя как дела?

Она присаживается, складывает руки перед собой.

Я неловко чешу висок, не зная, как начать разговор.

– Понимаешь… – мне стыдно. – Тут такое дело… Я вляпалась в неприятности.

– О нет… – стонет.

Я огорчённо киваю.

– Так вот. Так всё вышло, завертелось и теперь должна одному человеку… Очень много денег, – я смотрю на подругу с какой-то надеждой, пока её растерянный взгляд осматривает моё взволнованное лицо. Мне никогда не было так стрёмно. Я упала ниже некуда. – Сто пятьдесят кусков.

– Ого, – округляет от удивления пухлый рот. – Ты чего набедокурила?

И я рассказываю. Всё, до последней мелочи. Кроме имени человека, который это сделал. Ни к чему ему лишняя слава.

– Ну, Виол, – с сожалением отвечает подруга. Неужели… – Я могу дать денег, но не всю сумму. У меня у самой столько не будет. Знаешь же, что у Вернера не попрошу, так как на его шее столько сижу и проблем доставляю, но свои – без разговоров. Пятьдесят тысяч – легко. Если дашь мне ещё полторы недели, дам семьдесят. Но больше пока не в состоянии…

Я её понимаю. Она сейчас самостоятельно раскручивает свой бизнес.

– Мне будет достаточно и пятидесяти! – восклицаю. Это лучше, чем ничего! Семьдесят тысяч у нас в кармане! Осталось половину, и это уж точно больше, чем ничего. – Боюсь, тот человек не будет ждать полторы недели.