И пожар не подведет…

Л-и-т-р-е-с.

Центр города – это смех отдыхающих. Это не уединенный край курорта, где можно остаться наедине с собой, нет. Центр – это вечное веселье, смех и напитки. Это жара, пляж и море.

Я сделала отчаянное выражение лица, когда увидела Максима, направляющегося ко мне. Видимо, он моего отчаяния даже не заметил, потому что продолжил двигаться столь же уверенно и целенаправленно в моем направлении.

Максим был моим коллегой и претендентом на мое сердце. Он так наивно, а точнее уверенно, полагал. И этого самоуверенного наглеца ведь даже не останавливал мой отец и его работодатель по совместительству, и уверенность Максима не покидала по одной причине: с моим отцом он находился в прекрасных отношениях. Максим не первый год работает у нас барменом, и он заслужил уважение отца в плане своего трудолюбия, отношения к работе и уважения к клиентам и коллегам, но я считала, что он просто быстро находит общий язык с людьми.

Но только не со мной: все его тщетные попытки понравиться мне благополучно проваливались с треском. Отец видел всю романтическую трагедию в наших дружеских отношениях и только усмехался: «Не жалеешь ты мальчишку, а ведь он добрый и работяга. Только ему не руками надо работать, а головой – вот чем этот программист нам полезен».

Я улыбнулась Максиму в ответ, кивнула в знак приветствия и тут же развернулась в сторону столика с ожидающими клиентами, однако не тут-то было. Максим был бы не Максимом, если бы позволил мне уйти.

– Подожди-ка, малая, – слышу я рядом, а через несколько секунд Максим вырастает передо мной, – во-первых, доброе утро.

– Доброе утро, Макс, – протягиваю я со вздохом, – и как у тебя с утра может быть такое прекрасное настроение? Ты весь светишься!

– Тебя увидел, малая, грех не улыбаться – широко улыбнулся этот смельчак, – во-вторых, что у вас случилось? Почему отец… эм, Алексей Вадимович ругал тебя? Ты снова забирала машину и буянила на дорогах? Он к этому еще не привык? – смеется Макс, вот только я не могу разделить его радость.

– Я никогда не буяню на дорогах. Я езжу на свое любимое место, если ты еще не запомнил.

Укор в моем взгляде, хмурость – в его.

А отец действительно был не в себе. С утра пораньше, когда он еще спал, я уже пришла на работу. Ну, чтобы не дома получать нагоняй за отсутствие машины и за то, что отцу придется добираться на работу пешком. Я предусмотрительно оставила записку с новостью, что машина в ремонте, но повода для волнения нет. Я с позором убежала спозаранку, наивно надеясь на прощение.

Как бы ни так! На работе от отца я получила сильный нагоняй, и он в жесткой форме доказал, что повод для волнения есть – теперь я вообще никогда не возьму его машину и буду ходить пешком. Жесткий вычет слышали все коллеги и старшая сестра в том числе.

– И откуда ты все только успеваешь знать, Максим? – перевожу взгляд и подмечаю сестру, которая идет к ожидающим гостям. Снова выручает меня, сглаживая мое отсутствие в рабочее время, но лучше бы она прогнала Максима работать.

– Эти крики невозможно было не услышать, Нин, – усмехается Максим, а затем резко вскидывает руку и приближает ее к моему лицу.

И смотрит на меня так… что заставляет меня отпрянуть от неожиданности. Всегда добрый, вежливый и не распускающий руки – сейчас бармен потянулся ко мне.

Что с ним сегодня? Я нахмурилась и подметила его грустный вздох.

– Чтобы больше такого не было. Или ты забыл, что я дочь твоего директора? А теперь мне пора работать, Максим. И да, я снова взяла машину, только в этот раз еще и попала в аварию.

Не дав ответить Максу, я направилась к свободному столику в растрепанных чувствах: похоже, уверенность Максима начинает набирать обороты, и он решительно хочет породниться с моим отцом.