– В десять обхватов будет, работы невпроворот. Видать, род древний.

Мужчина, догадавшись, что они задумали, в страшном предчувствии истошно закричал, попытался броситься к ним и остановить, понимая, что они в состоянии закончить род, срубив генеалогическое дерево в райском саду. Но незримой волей сковало его движение, и он молчаливой статуей в ужасе застыл на месте. А мальчонка, по-мужицки поплевав на руки, обратился к старшему:

– Мы свой, мы новый мир построим, за топор берясь рукой, молвил лысый домовой. Приступим помаленьку.

Удары, как по живому, неестественно разрывали тишину векового леса…

Врач, склонившийся над больным, облегченно вздохнул:

– Кажется, пришел в себя. Напугали вы нас своим сердечным спазмом. Переутомились, необходимо отдыхать, а то кардиограмму сделали – нормальная, а вы все в беспамятстве. Непорядок.

Мужчина, поднявшись с кушетки, сумрачно буркнул:

– Так это просто от усталости, доктор?

– Да, милейший, обычный бытовой обморок. Отдохните дня два, больше воздуха и меньше волнений, и все будет в порядке.

Мужчина, поблагодарив, вышел. Пройдя вдоль коридора, зашел в приемную, попросил у секретарши бумагу и, пристроившись в уголке, принялся нервно писать, закусив губу почти до крови.

На заседании выступал один из последних ораторов, рассказывая о сложности замены труб меньшего диаметра на больший, когда в зал, на цыпочках, пытаясь не мешать, вошла женщина. По стеночке добравшись до мэра, положила перед ним стопку бумаг и так же незаметно покинула зал. Тот сначала с раздражением взял один листок, но, вчитываясь, уже с интересом быстро осилил все. Затем извинился и, сославшись на срочное дело, покинул собрание. В приемной застав мужчину, попросил пройти с ним в кабинет и, убедившись, что они одни, взволнованно заговорил:

– Соображаешь, Виктор Семеныч, какие бумаги написал?! Да с такими откровениями тебя в тюрьму не примут. Смотри: признаешь, что за время работы получил от разных лиц около трех миллионов долларов, и перечисляешь, за что: назначал на должности, позволял преступно приватизировать предприятия на территории района, принимал участие в создании ряда фирм, проводя через них муниципальную собственность, и все с фамилиями. Счета указаны, банки, где деньги находятся. Может, ты при обмороке головой ударился? Понимаешь, ведь это скандал на всю Россию! И что прикажешь с тобой делать?

Мужчина молча кивнул и обреченно попросил:

– Требую со всей серьезностью отнестись к моему заявлению. Обязуюсь в ближайшее время вернуть родине все украденное мной. И не пытайтесь объявить меня сумасшедшим. – И уже сквозь слезы проронил: – Мои все умрут. Пришлось увидеть своими глазами, все награбленное у страны кровью отзовется. Видно, правда в Библии написана: всякое древо, не приносящее доброго плода, срубается и бросается в огонь.

Мэр молча покинул кабинет, оставив мужчину, плачущего навзрыд…

Петр, первым открыв глаза, укоризненно заметил умиленно мигающему

Вове:

– Серьезным делом занимаемся, мог бы и без стишков обойтись.

Мальчик, встав в позу, горько заметил:

– Писать поэту запретить, что птице в небо не летать.

– Среди пернатых и страусы и индюки имеются, – огрызнулся старший.

– Не надо грязи, – обиженно парировал Вова, – ты лучше скажи, чем дальше займемся.

– Завтра утром поедем в город Смоленск. Будем искать деревню Дрыново, – пояснил Петр.

– Это зачем? – упорно допытывался Вова.

Петр, удивленно посмотрев на мальчика, сердито добавил:

– Ну обнаглел. Твое дело исполнять. Забыл, зачем сюда прибыл?

Вова обиженно отвернулся и примирительно проговорил:

– Да будет Вам, дядя, ругаться. Ну просто беда, в натуре.