– Какая досада, – пожалела ее герцогиня, – но не переживай. У такой милой девушки, как ты, он непременно появится, когда ты начнешь выезжать в свет. Только тебе нужен будет новый гардероб, чтобы ты свела всех с ума.

– Я не думаю, что могу кого-то заинтересовать, – высказалась девушка, – у меня вполне заурядная внешность, вряд ли кто на меня обратит внимание. «Если только не прознают про состояние моего отца, – про себя подумала девушка, – теперь я тоже богата и могу вполне стать лакомым кусочком для охотников за состоянием».

– Не стоит так плохо думать о себе, – не согласился с ней граф, – вы очень красивы. Ваши зеленые глаза просто будоражат мое воображение.

– Вы мне льстите, ваше сиятельство, – раскраснелась Мейбл.

– Зовите меня Генри, пожалуйста, – попросил граф, – мне будет очень приятно.

Он смотрел на нее, когда произносил эти слова. Она раскраснелась, значит, он на правильном пути. Генри был до тошноты любезен, и его это злило. Так расшаркиваться перед какой-то девчонкой было выше его сил. Но его дражайшая маменька разработала план, который поможет им разбогатеть, и нужно было его придерживаться. Он считал минуты, когда прекратится этот дурацкий ужин и ему не нужно больше будет разыгрывать из себя очарованного этой девицей.

– Хорошо, Генри, – произнесла Мейбл.Она чувствовала себя среди этих людей уютно. Они казались ей милыми, душевными. Она не рассчитывала на такой теплый прием. Ей казалось, что она столкнется с холодностью и высокомерием. Эти люди имели больше прав на наследство, чем она. Но все сложилось как нельзя лучше, и Мейбл была им благодарна за это.

– Детка, тебе не нравится этот салат? – проникла сквозь мысли Мейбл герцогиня. – В таком случае я прикажу принести другой.

– Нет, не стоит, – запротестовала Мейбл, – все очень вкусно. Но я хотела бы прилечь. Дорога сюда была долгой, я устала.

– Конечно, дорогая, – согласилась с ней герцогиня, – иди отдыхай, а Генри тебя проводит.

– Я?! – удивленно вскинул бровь граф.

– Разумеется, – и герцогиня наступила своему сыну на ногу под столом так, чтобы Мейбл не заметила этого.

Граф прокашлялся.

– Дорогая Мейбл, я в твоем распоряжении, – промолвил граф, вставая и помогая встать девушке.

Герцогиня злорадно ухмылялась, провожая глазами эту парочку. Она уже видела себя безумно богатой, одетой в бархат и шелка и владелицей многих фабрик. Никто не посмеет отнять у нее ее состояние, никакая незаконнорожденная дочь мужа, которой оказано столько почестей, и ни кто бы то ни был.

Следующий день выдался солнечным. Лучи утреннего солнца, разбудив Мейбл, легли ей на лицо. Мейбл этой ночью хорошо спала, поэтому чувствовала себя бодрой. Облачившись в серое шерстяное платье, она встретилась с герцогиней и графом. После вкусного завтрака, румяных булочек с малиновым джемом, Генри отправился показывать новой жительнице замок. А герцогиня отправилась в оранжерею к своим цветам.Замок оказался большим, поэтому осмотр занял немало времени. Здесь было много комнат, в которых никто не жил, и они одиноко пустовали. На стенах длинных коридоров висели портреты. И граф принялся рассказывать Мейбл, кто все они такие.

– Вот этот человек с надменным выражением лица и взглядом зеленых глаз и есть ваш отец, мисс Хоксуорт, – произнес граф, остановившись у одного из портретов. – Он был строгий, но справедливый. Много раз он вытягивал меня из передряг, в которых я по своей глупости оказывался. Он был мне как отец, которого мне не хватает.

Он и сам не знал, зачем городил всю эту чепуху. Наверное, ему было стыдно признаться, что этот человек не поощрял его пьянки и разгульную жизнь. Герцог несколько раз находил своего пасынка в плачевном состоянии, когда тот, мертвецки пьяный, валялся у ворот замка или когда тот на приеме в пьяном угаре начинал приставать к какой-нибудь юной барышне. Сколько он наделал долгов, играя в азартные игры! И каждый раз был скандал, и каждый раз герцогиня защищала своего сына, на что герцог кричал, что выставит их вон за дверь без гроша в кармане, если будут позорить его доброе имя.