— Чем могу помочь? — Хельга смотрела на меня как на незнакомку и обращалась так, словно видела впервые.

— Привет. Хочу поговорить с родителями.

Я попыталась проскользнуть мимо домработницы во двор, но ее широкая коренастая фигура перекрыла мне дорогу.

— Куда вы? С какими родителями?

— Со своими, конечно. Что за вопросы?

Боже, что происходит? Почему Хельга так странно себя ведет?

Инстинктивно я глянула на экран мобильника, проверяя время, — скоро забирать Молли.

— Вы, верно, ошиблись, — Хельга продолжала удерживать позиции, загораживая проход.

Нервничая все больше, я попыталась ее оттолкнуть:

— Да хватит. Мне некогда. Что за цирк ты устроила?

— Если не прекратите ломиться, я вызову полицию.

Полицию? Да она сдурела!

Эта женщина была как скала — совершенно не сдвинуть с места. Неужели отец запретил пускать меня на порог?

— Пожалуйста, позови маму. Мне надо ее увидеть. Передай, что ее внучка очень больна.

— Девушка, вашей матери здесь нет.

— Нет? А где она?

— Откуда же мне знать. Сегодня к господам Бьернам гости не приходили. Может, вы перепутали дом?

Перепутала дом? Что она мелет?

В висках загрохотал пульс. Кажется, от нервов подскочило давление. Я словно попала в театр абсурда.

— Хельга, умоляю, мне надо увидеть маму.

— Девушка, вы ошиблись. Я не Хельга, — с непроницаемым лицом заявила женщина, которая в течение десяти лет готовила мне обеды и убирала мою комнату. — Я не знаю вашу маму.

— Не знаешь Рагну Бьерн? Ты же у нее работаешь!

— Госпожа Рагна уехала с дочерью за покупками.

— С какой дочерью?

Я почувствовала, что схожу с ума.

С какой, черт побери, дочерью? Я единственный ребенок в семье! Не могла же мама забеременеть и родить за тот год, что мы не виделись?

— С Агвид, — не-Хельга выставила вперед руку, не давая мне приблизиться к воротам.

Что…

Они меня дурят? Издеваются?

— Я — Агвид.

Лицо окатило жаром.

Женщина, утверждавшая, что мы незнакомы, покачала головой:

— Вы не Агвид. Малышке Агвид четыре года.

Какого…

Что за бред?

Они сговорились?

Отец приказал Хельге нести эту чушь? Пытался таким образом продемонстрировать, что я больше не часть его семьи? Или на фоне стресса у меня поехала крыша?

— А Магнус Бьерн дома? — шепнула я дрогнувшим голосом.

— Хозяин у себя в кабинете.

С глубоким вздохом я задрала голову, посмотрела через забор на темные окна второго этажа, в которых отражались солнечные лучи, и закричала во всю силу легких:

— Мама! Папа! Я здесь! Пожалуйста! Нам надо поговорить!

— Да вы с ума сошли! — Домработница замахала на меня руками. — Немедленно прекратите шуметь. Все, я вызываю полицию.

Вид у Хельги был решительный, такой, словно она и впрямь собиралась вызвать копов. Но ведь если легавые приедут, выяснится правда: я действительно Агвид Бьерн и большую часть жизни провела в этом доме.

Позади нарастал монотонный гул двигателя. По асфальту зашуршала резина колес. К дому напротив подъехал черный внедорожник.

— Господин Петтер! Господин Петтер! — Я бросилась к соседу, вылезавшему из машины. — Скажите этой женщине, — я замахала рукой в сторону Хельги, — что я Агвид. Агвид Бьерн.

Бородатый мужчина, которого наша семья регулярно приглашала на воскресные ужины, посмотрел на меня как на сумасшедшую.

— Девушка, я впервые вас вижу, — заблокировав джип, сосед исчез за калиткой в невысоком заборе из красного кирпича.

Оглушенная, я стояла посреди улицы и не знала, что делать. В конце концов дрожащей рукой я полезла в сумку за мобильным телефоном, чтобы вызвать такси.

* * *

Обследование закончилось раньше, чем я вернулась в клинику. Пришлось выслушивать нотации от врачей. Сначала они сообщили, что никаких отклонений у ребенка не обнаружили и не понимают причин ее постоянных судорог, затем отчитали меня за опоздание.