Рассвет распевал чистыми и тёплыми лучами. Пролетая над морем, стая чёрных птиц пересекла встающее на горизонте, ярко-оранжевое солнце. Уже не первый раз утро для Тэнея начиналось с потрясающего пейзажа, за которым он всегда наблюдал, стоя на балконе высокой, главной башни замка. Это было для него и утренним ритуалом, и напоминанием о его самых откровенных желаниях, которые он так яро хотел осуществить.

– Тэ̀ней! – хохоча, Э̀йтель распахнул витражную дверь и вошёл на балкон. За ним виднелся Ла̀нтис. – Я же говорил, что он тут, Эйтель!

– Чего вы встали в такую рань? – Тэней спокойно обратился к братьям, продолжая опираться руками о камень и всматриваясь на рассветное солнце. Тэней недовольно выдохнул и наклонил голову. Он явно не был рад, что братья его потревожили.

– Мы решили прервать твой утренний обряд, братишка! – Эйтель положил руку на плечо Тэнея и встал рядом с ним. – Да… Понятно, ради чего ты так рано встаешь. – Лантис поглядел на рассвет и встал слева от Тэнея, – Ты проиграл спор, Тэней!

– Какой ещё спор!? – Тэней вяло бросил взгляд на Лантиса.

– Конец весны, Тэней… – Эйтель оперся спиной на каменную перегородку, – И начало лета. – он добавил.

– Значит они не приедут сегодня? – Тэней вяло свесил голову, как бы показывая недовольство.

– Нет. – Лантис ухватился за плечо Тэнея прижимая его к себе.

– Не расстраивайся, братец. Предложение руки и сердца – это достойный шаг, определённо заявляющий о твоём окончательном взрослении. – он пытался его подбодрить, но Тэней всем видом старался показать, что поддержка ему не впору.

– Не дуй щеки, Тэней. Спор есть спор. – Эйтель запрокинул голову назад и расслабляясь всматривался ввысь, следя за идущими друг за другом облаками, сиреневыми от солнечного цвета.

– Дурацкий спор. Зачем только вас послушал…

– Мы единственные кого ты можешь послушать, слышать и кому можешь доверять. Радуйся хоть этому. – серьезно добавил Лантис.

– К тому же ты обещал его выполнить. – из-за положения головы, голос Эйтеля звучал немного грубовато и хрипло, хотя всегда был звонким, низким и звенящим.

Тэней исподлобья обвел взглядом Лантиса, показывая некую презренность, и легко оттолкнул его в сторону, стараясь молча покинуть балконную площадку.

– Ты обиделся, Тэней? – Лантис посмотрел удивленно.

– Чего ещё. Никогда на вас не обижался. Просто… – Тэней глубоко вздохнул. – Я не такой как вы и настолько слаб, что даже не могу выиграть простейший спор. Или может я болен… – огорченно он добавил.

Тэней остановился, обернулся и сложив руки крестом на груди уже собрался что-то молвить, как его перебил Лантис.

– Знаешь, Эйтель. Вряд ли можно сказать, что сейчас Тэней выглядит слабым или даже больным, но когда-то он определённо таким являлся. – воодушевленно начал Лантис.

– Соглашусь… До своих трёх лет Тэней тяжело болел страшной болезнью, покрывавшей все тело розовыми, взбухшими волдырями. – Эйтель показал на себе руками, а Лантис подхватил:

– Дитя постоянно лихорадило и кажется цирюльники со всего Эскультѐра побывали в королевском замке! На протяжении трех лет ребенка пытались лечить всеми средствами, что были доступны для королевской семьи. – Лантис поглядел на Эйтеля и тот продолжил.

– Отец его, Король Брѝвек Клейвен, именуемый первым, потратил множество своих усилий, ради жизни младшего ребёнка! – Эйтель сказал грозно, как бы изображая отца.

– Люди часто перешептываясь говорили, что мальчишка не жилец, и что лучше было бы избавить его от страшных мучений, но Тэней справился и встал на ноги, сделав свои первые шаги! – Лантис лыбился до ушей и взъерошил волосы на голове Тэнея.