Единовластие в любой бесконтрольной форме чревато злоупотреблениями, вплоть до злодеяний.
Д. Волкогонов
Как ни удивительно, но президента страны, который строго руководствуется демократическими законами, любят редко. Массы, в основном, уважают силу.
Например, имеется выбор (неважно, на какой пост) из двух кандидатов: высокоморальный человек и аморальный. Кто из них в жизни сильнее, у кого больше возможностей для достижения своих целей, кто вероятнее победит? Часто аморальный сильнее. Он может поступать в соответствии с моралью, а может – против, как ему выгоднее: в его действиях ограничителя нет.
Но у каждой медали две стороны. Моральному человеку, которого знают именно таковым, поверят, доверят деньги, помогут, будут с ним бескорыстно дружить – и он сможет пользоваться своими знакомствами и дружескими связями. А с аморальным все отношения могут строиться только на расчете, да и то неизвестно, где он тебя подставит или обманет.
Противоречие между моралью и житейской, материальной выгодой наблюдается повсюду.
Если посмотреть на тех, кто достиг в жизни вершин, то легко убеждаешься, что (за редчайшими исключениями) сверхудачники и сверхпобедители особенно ничем не выделяются, кроме огромного самомнения и последовательности на пути к цели. Они неглупы, работоспособны, упорны, и таких немало. Победителей же отличает то, что они абсолютно не допускают поражений и все делают для победы.
Пока не дойдут до вершины, они раздражают людей своей наглостью, безапелляционностью, самоуверенностью, отсутствием сомнений в правильности своих суждений и действий.
Я собираюсь посвятить всю оставшуюся жизнь выяснению одного вопроса: почему люди, зная, как надо поступать хорошо, поступают все же плохо.
Сократ, в изложении Платона
Вспомним о Цезаре и Наполеоне. Дойдя до самого верха и полностью реализовав свои притязания, они впадают (синдром достигнутой цели) в некоторую растерянность: а что теперь? Где великая цель, к чему стремиться? И стараются снова втянуть армию, страну в новые войны и беды.
Вообще в истории власти много такого, что нынешним правителям следует знать, учитывать и творчески применять (или, наоборот, отвергать). Мы напомним им некоторые моменты из древности и более близкого времени.
Власть в истории и жизни
В золотой век была диктатура обычая. Никаких свобод и прав тот век не знал. Были только обязанности. И если кто-то нарушал заведенный порядок, его тут же убивали или изгоняли. Зато каждый был обязан не обманывать и не угнетать другого человека. И, значит, каждый был равным всем другим людям.
Золотой век был тогда, когда золото не властвовало.
К. Леза-Марнезиа
У норманнов в Скандинавии порядки золотого века продержались очень долго, потому что, когда появлялись в составе их общины люди агрессивные, склонные к насилию, их просто изгоняли. Изгнанники же, объединяясь, отправлялись завоевывать Англию, Францию и прочие страны. И образовывали новую знать, на удивление, жестокую и кровожадную. Папа римский вынужден был даже обратиться к завоевателям с просьбой прекращать хотя бы по весне грабежи, чтобы дать крестьянам возможность завершить посевные работы. Затем христианство смягчило нравы нормандских феодалов, как несколькими веками ранее германцев, завоевавших христианское население бывших римских провинций.
В Древней Руси власть князя поначалу мало что значила. Он был как глава охранной фирмы, получающий дань за свою работу. Более того, историки даже и не могут указать признаки, по которым можно было бы утверждать, что на Руси община была когда-нибудь родовой, как у римлян, кельтов или германцев, а не территориальной. Это значит, что каждый, кто поселялся рядом с русичами, воспринимался ими как равный.