«Хантер» оказался резвым, но шумным – за семь часов дороги голова от гула что пивной котёл: кипит, бурлит и разрывается, даром что не пенится. Наш боевой штурман ошалел и просто одурел от грохота. Через пару часов пути, когда солнце уже облизало макушки лесопосадки, Старшина решил внести некоторые конструктивные изменения в машину с помощью подобранного на обочине шкворня да какой-то японской матери. Провозились минут сорок, выкурили с полдюжины сигарет, посбивали пальцы в кровь, но зато дальше машина шла уже без одуряющего треска, скрипа и визга. Ну, а майор Толя Залетаев просто сиял, попыхивая сигаретой в открытый косячок форточки боковой дверцы.

Везли почти два десятка маскировочных сетей. Часть сплела Светлана Горбачёва, часть Елена Сафронова со своими «кружевницами» из Масловой Пристани. Они же сделали «кикиморы» и «лешего»; сети, балаклавы летние, медикаменты, которые накануне забрал в Орле у Сергея Репецкого[2]; продукты, жгуты, кровоостанавливающее, носки, футболки, мази, кремы противогрибковые и ранозаживляющие, повязки красные с тактическим знаком, иконочки и всякую крайне необходимую всячину от матушки Иустиньи из Курского женского монастыря. Бережно упаковали беспилотники, приборы и оборудование, ретранслятор и антенны, миноискатели и ещё кое-что – это уже от нас со Старшиной.

Как всё это уместилось в двух машинах – уму непостижимо, потому что потом с трудом «растолкали» по четырём легковушкам и ещё осталась половина груза в уазике, который на следующий день доставили в артдивизион. Всё привезённое распределили между артиллеристами, диверсионно-штурмовой бригадой «Волки», 488-м мотострелковым полком. Был ещё целевой груз в местный храм для передачи в подразделения, но за ним приехал батюшка, и что было в коробках, мы так и не узнали. К тому же любопытство в данном случае излишне, хотя…

Разнотравье, настоянное солнцем и полуденной жарой, источало медвяный запах, дурманящий и пьянящий до головокружения. Это я в салоне легковушки через приоткрытое окошко пил мелкими глотками тягучий воздух, а каково бойцам в окопах? Или там не до этого? Да и воздух у них наверняка совсем иной, густо замешанный на запахе разлагающейся человеческой плоти и сгоревшего тротила.

Ещё оставалось время, чтобы засветло добраться до Кременского леса, но предварительно с полком не связались – звонки не проходили, а ехать вслепую, чтобы зависнуть где-нибудь на блокпосту, когда прихватит ночь, не очень-то хотелось. К тому же к вечеру как-то неожиданно тяжестью неподъёмной навалилась усталость, стала пеленать дремота, страстно захотелось смыть дорожную пыль и, даже отставив ужин, свалиться спать.

До базы добрались в сумерках. Неожиданно появилась связь, дозвонились до Спартака[3] и договорились о встрече. Место «сбора» привычное – за Житловкой на опушке Кременского леса около покосившейся то ли от старости, то ли от взрывов избушки.

В путь тронулись по утреннему холодку. До Северодонецка прошли в одно касание – хороша дорожка, ничего не скажешь, а вот дальше по окраине Рубежного уже средней паршивости. Дальше больше: от Рубежного до точки встречи не дорога, а одно название – колдобина на колдобине, ухаб на ухабе, зато всего пара (или тройка?) блокпостов. Но суровых стражей дорожного порядка и пропускного режима очаровывал своей беспардонностью Старшина, выскакивая из-за руля с голливудской радушной улыбкой и распахнутыми объятиями, словно встретил после долгой разлуки самых близких людей, роднее которых и быть не может. Истомившиеся от зноя комендачи с радостью принимали полторашки с газировкой, прощая нам отсутствие пропусков и незнание паролей.