Сильный порыв ветра сбил настройку, и картинка исчезла. Настоятель монастыря отец Михаил вздохнул и выключил единственный в монастыре телевизор.

– Вот так, братие, – покачал он головой, – не знаю, верное или нет решение приняли власть предержащие, но тяжкие времена не за горами.

– А что плохого в том, что они самое страшное оружие, от которого жизнь на земле закончиться может, возьмут и уничтожат? – удивленно спросил инок Александр, самый молодой из всех. – К тому же технологии дадут новые, может, голод и болезни исчезнут. Не этого ли и Господь хочет?

– Ох, не знаю, – с сомнением в голосе ответил отец Михаил, – Господь ли нам сие дает или это подарок диавола, от которого зло еще большее произойти может. Соблазнился же Адам подарком змия и познал несчастия.

– Отче Михаил, – спросил один из монахов, – вы же в миру ученым были, скажите, что это за пришельцы такие и зачем им нам помогать.

Настоятель усмехнулся в бороду и невольно припомнил то время, когда он работал в одном секретном «ящике» и занимался проблемами «вероятностного моделирования поведения больших социотехнических систем при столкновении с иными формами жизни», а проще говоря, теоретизировал на тему контакта с инопланетным разумом. Лет за десять до развала «великого и могучего» тему закрыли, а некоторых особо посвященных в нее ученых отправили заниматься другими темами подальше друг от друга, взяв с них дополнительно подписку, чтобы не болтали лишнего. Фактически это была ссылка. Михаила Викторовича Биткина тогда отправили на одну из приполярных станций наблюдения за космическими объектами, где и промариновали несколько лет на работе над второстепенными, не имевшими никакого особого научного либо прикладного значения темами. Один из бывших кураторов того самого «ящика», в котором Михаил работал, достигнув высокого поста в Министерстве обороны, вспомнил о понравившемся ему молодом ученом и поспособствовал его переводу на научно-исследовательское судно «Академик Мстислав Келдыш», где тот, уже будучи не столь молодым, и проработал до самого начала нового века. С тех пор много воды утекло, но отец Михаил ничего не забыл.

– Есть теория, что разум, дойдя до определенной степени развития, приобретает иные моральные установки. Кроме того, теоретически возможно существование разума, основанного на принципиально иных типах логики и иных способах восприятия мира, нежели те, которые привычны для нас, – начал он объяснять собравшимся в зале монахам и послушникам. – И поэтому подходить к пришельцам с точки зрения человеческой мотивации нельзя. Возможно, они и в самом деле хотят нам помочь – даже столь жестоким способом. Это как зверю больному, допустим, операцию делают, чтобы жизнь сохранить, а он думает, что ему зло причиняют, так как не знает, какая угроза нависла над его жизнью в целом.

Так и здесь: у нас насильно отбирают то, от чего мы можем сами погибнуть, – ядерное оружие и тому подобное. Вот только уж очень хорошо пришельцы нас изучили и все просчитали. Так что либо они схожи с нами по общему направлению развития интеллекта и морали, либо в космосе и впрямь преобладают расы гуманоидного типа. А может быть, эта звездная империя столь разнообразна по своему составу, что ее лидеры обладают огромным опытом общения и могучим интеллектом, позволяющим им оперировать так называемой многомодальной логикой. В общем, только время покажет, чего они хотят на самом-то деле. А нам пока остается только молиться.

Мягкий полумрак, негромкая музыка, аромат дорогих сигар и никаких случайных посетителей – именно в таком месте сенатор Хинцельман любил проводить субботние вечера. Закрытый клуб «Белая голова» в Вашингтоне являлся не просто местом отдыха – это был своего рода мини-конгресс, где сенаторы могли неофициально обсудить последние события и свои решения.