– Мяу! – Кузя спрыгнул со скамьи и ловко заскочил на подоконник.

Потёрся о деревянную раму с облупившейся белой краской и исчез – юркнул через открытую створку, только его хвост и видели.

– Да, верно, Кузька, и мне пора за дела приниматься, – проговорила бабуля.

***

Совсем скоро должны были приехать. Бабуля уж и посуду перемыла, и чайник вскипятила, и картошечки нажарила. Всё в её руках спорилось, выходило ладно да складно. Напевала что-то себе под нос, будто и не восьмой десяток ей шёл, а только четвёртый. Никто под ногами не крутился, не мешал. Да и того серого кота не видела, и хорошо. Нечего на чужое молоко зариться! Ишь, чего удумал. Только вспомнились ей вдруг дедовы слова, что чей-то он был. В голове не укладывалось, как же так можно – взять животинку, пригреть, а после выбросить, как ненужную вещь? Разве ж это по-людски?.. А может и ничейный он. Сам по себе бродил.

Наконец, послышалась возня и детские голоса.

– Приехали! – бабуля наспех вытерла руки о фартук и пошла к дверям.

Первым зашёл дед.

– Принимай гостей, Нюрка! – сказал он и поставил рюкзак на пол. – Хлеба взял три буханки. Колбаски да конфеток.

– Проходите-проходите, – бабуля включила в сенях свет. – Чего там застряли?

– Ой, мама, здравствуй, – сказала Катя, прошла в избу, скинула сумку и крепко обняла бабулю. – Да вот, копошатся чего-то. Друга себе нашли.

– Здравствуй, Катерина, – баба Нюра погладила её по спине, похлопала. – Дождалась. Как доехали? Автобус большой был?

– Да нормально. ПАЗик, но удобный. Кресла мягкие.

– Вань, Лиза! – крикнула она в сени. – Ну, вы чего? Долго там будете стоять?

– Идём, мам! – ответили дети хором.

Послышался топот маленьких ног, какое-то шушуканье.

– Давай ты, – горячо шептала Лиза брату.

– Почему я?

– Ты же мальчик! Ты смелый.

– Ну уж дудки!

– Идите сюда, обнимите бабушку, – бабуля раскрыла объятия, когда увидела светлые головы внуков на пороге.

Ваня что-то прятал за пазухой, а Лиза топталась рядом. И лица у них были загадочные-загадочные.

– Бабуль, – проговорил Ваня и глянул на неё огромными голубыми глазами. – Давай он будет здесь жить?

– А мы тебе помогать будем! – поддакнула Лиза. – Всё-всё-всё делать, что нужно!

– Кто, милые мои? – бабуля даже прищурилась да так и охнула.

За пазухой сидел тот самый серый кот.

– Мяу?

Бабуля даже не знала, что сказать, так и смотрела молча на серый комок за пазухой у внука. Кот тоже смотрел на бабулю, почти не мигая, и та заметила, что глазищи у него были огро-о-омные и зелёные-зелёные. Кот подёргал ушами и понюхал воздух: пахло жареной картошечкой. Но сидел, не вырывался.

Дед выглянул с кухни, хмыкнул. Катя подошла к матери, погладила по плечу.

– Шутят они, конечно. Куда вам с папой второй кот.

– Мы не шутим! – возмутились дети.

– Как мы теперь его обратно… на улицу? – проговорил Ваня, и его подбородок предательски задрожал.

– Он всегда там жил, всё уже знает, – сказала Катя.

– Но мы… Но мы… – заговорила Лиза. – Мы же ему ОБЕЩАЛИ!

Она тоже чуть не плакала.

– Ну-ну-ну, полно воду разводить, – улыбнулся дед. – У обоих уже глаза на мокром месте.

– А ты, Нюрка, чего застыла? – Он потрепал кота по серой голове. – Чай не рада новому жителю?

– Без меня меня женили, – покачала головой бабуля. – Проходите уже, чего в дверях стоять.

– А куда Стёпку? – протянул Ваня.

– Ты уже и имя его знаешь? – удивилась бабуля.

Дед усмехнулся и скрылся в кухне.

***

Сегодня в комнате было шумно. На круглом столе красовалась цветастая скатерть и блестел начищенными боками железный чайник. Бабуля расставляла тарелки, Катерина резала зелень, дед накладывал всем картошку. Вкусно пахло свежими огурцами. Ваня с Лизой нашли верёвочку и гонялись с ней по дому, а за ними – осмелевший Стёпка. Это он только утром такой робкий был.