Лука резко вскочил со стула.

– Заканчиваем, парни, – произнес Стефано. – Карло, хватит.

– Sì, basta, – вторит ему Джианни.

Карло посмотрел на Луку и пожал плечами.

– А где Мариотти? Где этот подлый трус?

Лука бросил на Карла предостерегающий взгляд и сел.

– Прости, – сказал он мне, и разговор мужчин возобновился.

– Все в порядке.

– Как ты сама можешь догадаться, Карло уже не в первый раз так говорит. Но история сумасшедшая, no?

После этого Лука присоединился к разговору мужчин, как будто ничего не произошло.

Я уже немного заплетающимися ногами побрела к бару, заказала еще один напиток, после чего умудрилась вернуться за столик. Я медленно села и сделала заинтересованный вид. Потом начала вспоминать свое утро. Кофе, тост, это было. За ланчем салат: немного тунца, помидоры есть не стала. Вечером – помню бар после матча, помню быстрого официанта, деревянный стол, меню в пластике, заляпанном жирными пятнами, но что же я ела? Не могу вспомнить. Явно недостаточно. Недостаточно для того, чтобы потом закинуть в себя столько алкоголя. Сейчас у меня в животе – ужас и тоска.

Я посмотрела на мужчин и постаралась понять то, о чем они говорят, но ничего не вышло. Я видела, как движутся их губы, силилась понять, но их голоса с вкраплениями восклицаний и смеха начали кружиться. Я уже знала выражение Prendere in giro. Приколоться над кем-нибудь. Итальянцы используют это выражение для описания того, как над кем-нибудь подшучивают и иронизируют. Их слова словно закружились вокруг меня, и я начала подозревать, что они надо мной смеются.

Я зафиксировала взгляд на профиле Луки, чтобы картинка перед глазами не распадалась на части. Какое-то время это даже помогало.

Помню, что вокруг меня все разваливалось. «Что случилось?» – спрашивал Джулиан, проводя ладонью по внутренней стороне моей руки. Выражение его лица было озабоченным. Это было в апреле. Мы находились в баре под названием South End, там, где за восемь месяцев до этого встретились. Это была своего рода годовщина, которая еще не доросла до года.

Чуть ранее в тот же день я сбросила на пол все, что стояло на полках в моей ванной. Пытаясь достать с полки одну вещь, я ее опрокинула. Все стоявшее на полке упало, губная помада лежала в раковине, тюбики с тушью для ресниц рассыпались по полу. Я быстро подняла руку, чтобы остановить лавину, но задела край зеркала, который был уже давно отбит и ждал того, как меня порезать. В результате у меня на руке появился глубокий порез. Я попыталась скрыть эту рану, но он ее заметил и прикоснулся к ней подушечкой большого пальца.

– Что случилось? – снова спросил он.

– Небольшой несчастный случай.

– Еще один? – В его заботе проскользнула подозрительность, от которой меня передернуло.

– У меня все в порядке, – сказала я. Тогда у меня еще была работа. Все находилось в состоянии равновесия, которое он мог только нарушить.

– Ханна, нам надо поговорить. Это ненормально.

Я выдернула из его ладони руку и прошипела:

– А что является нормальным? Может быть, ты сам ненормальный.

Хотя он был, конечно, прав. Все, что происходило, не было нормальным. Все разваливалось. Доказательством этому служило мое тело и эта рана, которую он потрогал пальцем.

Мы сидели в баре и пили почти до рассвета.

– Оставь меня в покое, – сказала я ему и начала открыто «клеить» совершенно незнакомого человека, лицо которого сейчас даже и не вспомню и который никак не поддавался моим чарам. Я пригласила этого незнакомца на танец. Джулиан даже после этого не ушел. Но в конце концов, после того как я достаточное количество раз сказала: «Оставь меня в покое», он взял и сделал, как его и просили.