Благодаря этой поездке я в прямом и переносном смысле поднялась над землей, а вместе с тем и над своей ситуацией.

Я осознала, что все трудности, которые, на первый взгляд, кажутся непреодолимыми, несправедливыми и губительными, на самом деле даются нам для новых дорог.

И так совпало, что по возвращении в Москву я узнала, что выиграла суд в Дубае.

Спустя год разбирательств и многочисленных проверок, дубайский суд решил признать мою компанию правой в споре и объявил меня победителем.

Разумеется, мы с Ахмедом ликовали!

– Ты помнишь, как рыдала, Ана?! – орал он, звоня мне из Дубая в Москву по видеосвязи и улыбаясь во весь рот. – А я говорил, что ты победишь! Говорил, что тебя здесь пальцем никто не тронет. Теперь-то ты понимаешь, что это реально? Ты победитель! Скоро ты вернешь свои деньги, но главное – ты уже заработала уважение в глазах у всех.

Я обливалась слезами, благодарила Ахмеда, друзей, всех тех, кто знал о моей истории и писал мне слова поддержки, молился за меня и справлялся о том, как идет мой процесс.

Я плакала и благодарила Бога за то, что это наконец закончилось, а я стала еще сильнее, еще больше укрепилась в вере и главное – поняла, что все мои испытания были не напрасны.

Я звонила всем друзьям и кричала, что в ОАЭ честный правитель и самый беспристрастный суд, а я, простая девчонка из Волжского, пошла против богатых и влиятельных местных, не имея ничего, кроме своей правды, и победила!

Но моя радость длилась недолго.

У партнеров оставалось право подать апелляцию, и, максимально растянув время, они им воспользовались. Параллельно в Дубае они начали инициировать против меня открытие уголовного дела по факту совершения экономического преступления, подав встречный иск на мою компанию.

От местных людей я знала, что мои оппоненты очень обозлились из-за того, что какая-то молодая русская выиграла у них, легенд туристического бизнеса, суд, и даже дорогущая гильдия адвокатов не смогла этому противостоять. Более того, сам шейх, главный учредитель А, был крайне недоволен оплошностью Омара, ведь именно он подписал со мной договор о сотрудничестве в самом начале, а когда судебный процесс начался, убеждал партнеров, что все мои попытки в суде не увенчаются успехом.

Со стороны бывших партнеров на меня началась настоящая атака, и положение усугублялось тем, что мне снова следовало заплатить большие деньги для своей защиты. Ахмед умолял меня прекратить панику и набраться терпения, повторяя, что мы все равно одержим победу, и партнеры делают все это только лишь для того, чтобы меня испугать, выиграть время и отсрочить свое неминуемое поражение.

Адвокат сообщил, что, согласно процедуре, у меня есть месяц для того, чтобы найти деньги на оплату новых судебных издержек, а сам начал разрабатывать линию нашей защиты. Я же, оглядывая свою маленькую съемную студию в Москве, снова не знала, откуда я могу взять такие огромные суммы, была совершенно морально подавлена и понятия не имела, что делать дальше.

В какой-то момент я поняла, что не могу больше посвящать судебному процессу всю себя. Он забирал слишком много моих сил, времени и мыслей, не давая мне полноценно заниматься работой и лечением пошатнувшейся психики. Я превратилась в вечного истца и бойца, который постоянно сидит в засаде, ожидая врагов, а как только они появляются, сражается против армии настоящих солдат, вооружившись смешным игрушечным мечом.

Я ощущала, что вся моя жизнь уже год проходит в депрессии и борьбе и поняла, что дальше так продолжаться не может.

В своем диалоге с Богом я сказала Ему: