– Ну вот, – разочаровано воскликнул Шальников, – и стоило городить огород. Вот так да, почему я сразу об этом не догадался! – И с досадой он шлёпнул ключ об пол. Включился аппарат спец связи, на экране появился Скороваров.

– Кирилл Алексеевич, прибыли на место, разворачиваем систему датчиков для поисков объекта на частоте 12 Гц. Правильно?

– Да, давайте занимайтесь. Включите мне общий обзор.

Рядом с Шальниковым вдруг развернулась фантастическая картина. Сверкающий снег слепил глаза. Огромные синие льды и торосы, казалось, вот-вот упадут, обрушатся на профессора многотонной массой, раздавят в лепёшку.

– Менее масштабно, если не трудно. – Картинка съёжилась и потеряла всякую величественность. Среди ледяного безмолвия копошились крошечные люди, распаковывая какие-то ящики. На холодном, пронизывающем ветру они ёжились и кутали обмороженные носы в куцые суконные воротники чёрных бушлатов.

Между тем не было вестей от Абрикосова. Немного волнуясь, Шальников включил связь с космодромом. Вместо Абрикосова на вызов почему-то ответил старший техник Арарата-22.

– В чём дело, Перельман? – гневно нахмурил брови профессор. – Ты что, в карцер захотел? Где Абрикосов? Почему лезешь к секретной спец связи, не имея достаточных полномочий?

– Говорит центр управления полётом. Кирилл Алексеевич, спутники по программе 11 готовы к запуску. Вы знаете, – голос техника перешёл в доверительный заговорщический шёпот, – Иван Николаевич в последнюю минуту проявил явную политическую близорукость. Он прекрасный человек, но он ведь беспартийный. Я хочу сказать Вам, как коммунист коммунисту, я прекрасно понимаю, что спешка вызвана происками империалистических кругов. Классовая борьба обостряется, на невидимом фронте ответственный момент. Вот почему мы так торопимся с созданием системы.

Такой поворот не входил в планы Шальникова, но то, что произошло, было в принципе ему на руку.

– Так, ну ладно, даже лучше, что инициативу взял в руки этот фанатик. Кто знает, что мог придумать учитель, – подумал профессор.

– Исаак, ты правильно понимаешь остроту политической ситуации. Сегодня состоится очень важная битва капитала и социалистической системы, но всё же, с Иваном Николаевичем что сейчас?

По глухому сдавленному мычанию Шальников понял, что академик сидит или лежит связанный по рукам и ногам с кляпом во рту где-то неподалеку. Исаак потупился и ковырял на пульте какую-то кнопку.

– Ну ладно, производите запуск. Всю информацию пересылайте ко мне.

Техник облегчённо вздохнул и отключился от системы связи. Шальников развернулся к селектору.

– Жорж, подготовь приказ о переводе Перельмана Исаака Михайловича с Арарата-22 в 117 сектор. Институт Солнца.

– С понижением, Кирилл Алексеевич?

– Да, с понижением на два тарификационных разряда, кроме того, сегодняшним числом – строгий выговор с предупреждением, а через 4-5 месяцев, ну скажем к Октябрьским праздникам, – благодарность в приказе и ценный подарок.

– Хорошо, шеф.

– И ещё, вышли ремонтную бригаду. Что-то нет связи с Байконуром.

– Но, босс, связь есть. Причём устойчивая.

– Связи нет, Жорж, – вкрадчиво сказал Шальников, – и посмотри, чтобы в дежурном журнале была соответствующая запись. Да ещё группу "Альфа" на Байконур через три часа, арестовать Перельмана.

– Ясно, Кирилл Алексеевич, а ведь верно, нет связи.

– Ну вот, мартышка, а ты кричал, – Здесь связь есть, связь есть…

Шальников повернулся к экрану. На мониторе было выведено сообщение о недостаточности ретрансляционной поддержки для создания системы, и необходимости добавить ещё двенадцать спутников. Шальников набрал пароль, и сообщение сменилось приглашением в единую компьютерную сеть НАСА. Программный диспетчер поинтересовался, в каком режиме будет работать пользователь. Профессор выбрал режим видеосвязи. Абонент долго не отвечал. Наконец на экране появился заспанный человек, старый боевой товарищ Шальникова, полковник военно-космических сил США Майкл Дуглас.