Через пару минут в свете фонаря показался погрузчик. Рамная конструкция, похожая на небольшой грузовик, на той же реактивной тяге, что и ранцы водолазов, только мощнее. Сейчас они переберутся в транспорт и отправятся на базу. Жаль, что Ян так и не увидит свой прежний дом. Когда погрузчик приблизился, Ян смог рассмотреть надпись «Пионер» и инвентарный номер на носу аппарата. Внезапно позади плывущего грузовика мелькнуло уже знакомое черное нечто.

Уплывай прочь, пожалуйста. Уплывай, тварь!

Движения мясистого хвоста превращали акулу в глубоководную торпеду. Зубастая пасть распахнулась и тут же захлопнулась. Погрузчик оказался велик для хищницы, но удар оттолкнул его в здание, в котором укрывались Ян и Младший. Врезавшись с глухим «Вум!», аппарат пролетел насквозь, а уцелевшая часть стены просела под тяжестью верхних этажей. Раненый воин погибал – здание рушилось, погребая под собой двух незадачливых путников.

Яну показалось, что время замедлило свой бег. Он мог рассмотреть в деталях всё, знал, что сейчас произойдет, но, увы, тело не двигалось со скоростью мысли. Бетонная плита свалилась на голову Младшего внезапно; она прижала его шлем к полу, и шлем поддался. Сквозь толщу воды раздался слабый хруст, хлопок, а следом глухой удар. Костюм Младшего потерял герметичность, схлопнулся, и раздавил содержимое. Обломок балки придавил бессильно болтающееся обезглавленное тело. Упакованное в плотную серую оболочку, теперь оно больше походило на развевающийся кровавый флаг. Это последнее, что видел Ян перед тем, как потерял сознание от сильной боли.

То, что видел Ян, сложно описать привычным для человека языком. Однако это не являлось для него загадкой – он понимал самую его суть. Он сам, предметы вокруг, вода, их молекулы и кварки – всё было единым, словно вода в аквариуме. Абсолютная энергия, она подчинялась неведомым законам, трансформировалась. Вот из огромного её океана возникло нечто, словно маленькие частички света. Они пронеслись мимо Яна, и он разглядел в них крохотные ниточки тусклого голубого свечения. Он мог истолковать для себя увиденное. Всё очень просто: вот эти вибрирующие завихрения – водяной поток, а этот – пузырьки воздуха. Когда в поле зрения попали его руки, Ян узнал в них привычные силуэты, но состояли они, как и прочие объекты, из сплетения тончайших нитей голубого света, похожих на выводок крохотных неоновых червей. Голубые нити переплетались с ярко-красными как стебли вьюнов, это означало, что Ян жив. Такие же прожилки имелись у крошечных рыбок. Помимо этого живых существ отличало ядро ярко-белого света. Душа.

Ян видел прошлое так же хорошо, как настоящее. Его ударило обломком бетонного перекрытия. Костюм не был поврежден, но Ян потерял сознание, а его сердце остановилось. Теперь он подобрался к самому краю границы между жизнью и смертью. Но это не имело значения: смерть физического тела такая же естественная вещь как взросление или старение. Когда он умрет, красные нити света погаснут сразу, а голубые будут меркнуть одновременно с разложением тела. Ослепительно белый сгусток энергии, которым является он сам, то Я, которым он сейчас видит окружающее, отделится от мертвого тела и растворится в бескрайнем океане бесформенной энергии. То, что будет после, оставалось для него неведомым даже в этом состоянии всепознания, но он чувствовал, что это будет самое приятное событие, которое может с ним произойти. Ян воспринимал окружающее не глазами, ведь душа их не имела. Те чувства, которыми он обладал сейчас, отличались от любых человеческих и были куда информативнее. Всё, к чему прикасалось внимание, моментально отдавало свою суть, эдакую инструкцию по эксплуатации со схемами и описаниями. Вот только новые знания усваивались не по мере прочтения, а все и сразу, словно Ян их просто вспоминал. Но для него оставалось тайной: что заставляло это Ничто и одновременно Всё трансформироваться – превращаться из бесформенной пустоты в предметы, физические явления или, того пуще, живые организмы. Ян впитывал новое с огромной скоростью. Другой загадкой для него стала природа красных светящихся нитей: что она такое – эта энергия жизни? Он знал наверняка – она создавалась не из «общей» энергии.