В следующее мгновение акула вцепилась в руку Яна. Боли не было, лишь кровь окрасила воду в черно-красный. Мако не стала мотать всем телом, как это обычно делают акулы, потому что не смогла как следует прокусить жертву. Ей помешал длинный стальной нож, похожий на мачете с заостренной вершиной, что был приторочен как раз на предплечье правой руки Яна. Акула на мгновение отстранилась. К этому времени инструктор успел подплыть к подопечному и выхватил свой нож. Удар пришёлся мимо цели, острие скользнуло по жесткой рыбьей чешуе, и глаз хищницы остался невредим. Вторая акула не стала терять времени и, описав восьмерку, на большой скорости врезалась в героя-инструктора. Несколько рывков черноглазой головы, и вода окрасилась ярко красным. Первая акула-людоед почувствовала запах крови и, словно взбесившись, ринулась в алый туман. Ян впал в ступор, потерял контроль над телом и медленно опускался на дно. Мозг соображал как никогда ясно, он понимал, что нужно быстрее грести отсюда, пока Мако обедают. Но между мозгом и телом словно оборвались все нервные связи. Кто-то подхватил Яна за спасательную лямку на акваланге и потащил к поверхности. Он медленно отдалялся от кровавого месива, в котором поблескивали жуткие белые хвосты.

С тех пор Ян ни разу не плавал в открытом море, лишь рядом с берегом, возле приморского отеля в Пике, всегда одного и того же. Периметр купальной зоны был защищён стальными ограждениями, здесь акулы не смогли бы добраться до отдыхающих. Когда до Яна дошли новости о нападениях акул в пляжной зоне соседних отелей, он получил сильнейшее нервное расстройство. Несколько недель психотерапии в анонимном стационаре помогли, но страх сохранился где-то глубоко, не исчезнув совсем. Шрам на руке напоминал об ужасе прошлого…

Проклятые воспоминания отпустили его разум, стоило воде подняться выше макушки гермошлема, и заглушить все звуки за его пределами. Включился налобный фонарь – довольно яркий. На груди каждого участника разведотряда засиял жёлтый знак «Х». С помощью него, в мире враждебной темноты, можно было разглядеть родное человеческое существо. Переходная камера наполнилась, но насосы не сразу прекратили свою работу. Сейчас в камере должно быть очень высокое давление, но Ян никак этого не ощутил. Среди таинственного подводного шума раздалось призрачное кряканье сирены, и на стене замигал красный проблесковый маяк. Бесконечное перещёлкивание и гудение механизмов длились вечность. Сейчас откроется вторая дверь камеры, а прямо за ней – черная мгла. Люк тяжело отворился. Яркий свет ударил Яну в глаза.

Вопреки ожиданиям Яна, за пределами подводного корабля было светло как днём. Искусственно проложенный путь был отмечен габаритными огнями, а мощные глубинные прожекторы освещали вход в станцию. Обстановка казалась даже дружелюбной. Подводное царство предстало перед Яном во всей красе. Неловко загребая руками, волнуясь, он выплыл из камеры вслед за остальными. Подняв голову, он едва не потерял самообладание, выкрикнув что-нибудь невнятное при этом, а вместо этого просто глубоко и судорожно вдохнул «коктейль», на секунду-другую перестав контролировать своё тело. Над головой разверзлась пропасть – сводящая с ума пропасть, которая поначалу выглядела как ночное небо, но, отдаляясь, становилась безысходно и неумолимо чёрной. Чувство было схожим с тем, которое он испытывал, глядя в морскую глубину во время дайвинг-погружений, но усиленное многократно. Тогда лишь захватывало дух, а теперь было страшно до смерти.

Костюм регулировал свою тяжесть, чтобы ненароком не всплыть (хотя возможно ли это на такой глубине?). Это было именно то загадочное свойство волокна, покрывающего костюм, о котором говорил Младший. Все члены команды медленно подплыли к точке сбора, которая выглядела как посадочная площадка для вертолета: внутри жёлтого круга была нанесена светоотражающая буква «К», что означало – «команда». Ян развернулся, в надежде увидеть «Пионер» во всём его величии, но освещение не позволило. Глазу открылась лишь часть борта – блестящая и великолепная. Надпись «П И О Н Е Р» светилась высоко в темноте. Яну показалось, будто состоящие целиком из света буквы закрывали собой другие – буквы нанесенные краской на сам борт корабля. Любопытство заставило сощурить глаза и различить сквозь белое свечение: «Т И А И К». Габариты станции не обозначались на случай возникновения военной угрозы. Ян сделал выводы о впечатляющих размерах станции, сложив в голове размеры видимой части борта и светлячки иллюминаторов: перед ним стояла чудовищная многоярусная летающая тарелка.